Томас Брецина: Как братьев превращают в лягушек

Уже шесть дней семьи Тедимайеров и Клювелей жили под одной крышей.

Уже шесть дней вместо двух семей была одна большая семья.

Уже шесть дней каждое утро начина­лось с пронзительных Тинкиных кри­ков.

На седьмой день все должно было пойти по-другому. Тинка твердо реши­ла, что будет так. И даже написала за­писку, которую прикрепила к радиобу­дильнику. В семь утра будильник при­ятным мужским баритоном принялся напевать что-то про «любовь, да-да- да...». Тинка проснулась, и ее взгляд упал прямо на листок.

«НЕ ПОПАДИ ВПРОСАК!!!!!!!»

призывали красовавшиеся на нем жир­ные зеленые буквы, за которыми следова­ло целых семь восклицательных знаков.

— Лисси, подъем! — скомандовала Тинка так, чтобы ее услышали на дру­гой половине большой комнаты.

Лисси, в недавнем прошлом злейший Тинкин враг, спала в гамаке. Из-под одеяла высовывались только задорные кудряшки.

— Ли-и-и-с-еи-и-и! — крикнула Тин­ка снова.

В ответ через всю комнату в Тинку полетела подушка. Она приземлилась в изножье Тинкиной кровати, где девочка расставила чуть ли не сотню своих плю­шевых зверюшек.

— Еще темно-о-о! — услышала Тинка сонное нытье Лисси.

В действительности же начиналось чудесное июньское утро, и желтый свет солнца пробивался через высокие бал­конные двери.

— Я встаю, — заявила Тинка и взъе­рошила растопыренными пальцами свои длинные светлые волосы.

Ну и ладно, — пробормотала Лисси и с головой зарылась в подушки.

Не попади впросак! Не попади впросак! Не попади впросак! — бубнила Тинка, откидывая пушистое одеяло.

Прежде чем спустить ноги с кровати, она бросила взгляд на пол. В субботу там стояло пластиковое ведерко с ледя­ной водой. Тинка угодила в него нога­ми — то-то было крику!

Прежде чем обуться, Тинка вытрях­нула тапочки. В воскресенье она обна­ружила в них маленькие пищащие мехо­вые шарики, похожие на мышей. Что ей оставалось делать? Она со страху под­няла крик.

Сегодня пятница, и пока все шло нормально. Следующим препятствием оказалась дверь, ведущая в коридор пер­вого этажа. Тинка осторожно повернула ручку вниз и чуть-чуть приоткрыла дверь. Ей не хотелось, как это случилось в понедельник, получить по голове связ­кой пустых консервных банок.

Уфф! Обошлось! Тинка собралась вздохнуть с облегчением, но потом ре шила повременить. Медленными, осто­рожными шажками она направилась в ванную комнату. Правда, не по пестро­му домотканому коврику, под которым во вторник «взорвалась» хлопушка.

Снизу, из кухни, доносилось позвякивание посуды. Господин Тедимайер, ко­торый, собственно, был только отцом Лисси, но вскоре должен был стать но­вым отцом Тинки, готовил завтрак.

— Я не сяду на стул у кухонного сто­ла, — твердила себе Тинка. В среду на нем лежала пукающая подушка, и ее хлопок заставил девочку подскочить с пронзительным визгом.

Без неприятных приключений Тинка добралась до ванной комнаты и собра­лась открыть дверь, но испуганно отдер­нула руку. Она подбросила ногой тапо­чек, на лету поймала его и нажала на ручку замка туфлей. Накануне, в чет­верг, ручка оказалась под напряжением и Тинку ударило током. Ей не хотелось бы еще раз испытать это ощущение.

Тинка не понимала, что происходит: она уже в ванной, и все вроде бы обош­лось. Впрочем, ванная была полна воды, а зеркало выглядело так, будто его облепило снегом. При ближайшем рассмотрении снежные хлопья оказались комоч­ками зубной пасты. Похоже, здесь кто-то плевался. Умывальник тоже был заляпан... свежей зеленой пастой и облеплен воло­сами. Влажные полотенца живописно валялись на полу, а в воздухе висел за­хватывающий дух запах дезодорантов (предназначенных, если верить рекламе, «для крепких мужчин») и мужских ду­хов, которые, собственно говоря, принад­лежали господину Тедимайеру. Но ведь родительская ванная этажом ниже! На­верное, кто-то тайком принес сюда его зеленый флакон. Может быть, господин Тедимайер уже обнаружил пропажу?