Клод Изнер - Всюду кровь

Он страшно долго колотил в дверь Блеза ногой, пока наконец не услышал шаркающие шаги.

– Кто там?

– Это я, ваш сосед, Миро Жасси. Мой пес болен.

Дверь приоткрылась на длину цепочки, в проеме показалась полосатая пижама.

– Вы знаете, который час?

– Прошу вас, помогите!

Миро сидел, выпрямив спину, на самом краешке дивана – одного из тех диванов, встать с которых с первого раза удается далеко не каждому. Он внимательно следил за движениями Блеза де Разлапа.

– Он ведь не умрет?

Внезапно перед его глазами чередой потянулись все его умершие близкие: бабушка, желтая, высохшая, вытянувшаяся на грязной простыне после последнего приступа кашля; отец, без сознания, после автокатастрофы, которая стоила ему жизни; мать, скорчившаяся на больничной кровати в позе эмбриона, будто бы желавшая снова очутиться в породившей ее утробе. Однако больше всего Миро горевал в восемь лет, когда его отравленный соседом кот Мальбрук приполз умирать под шкаф в его комнате.

– Он дышит, – сказал наконец Блез де Разлап.

Старик приподнял псу веки, приоткрыл ему пасть, принюхался.

– Интересно то, что это, скорее всего, наркотик. Или снотворное. Бобби всегда в таком же состоянии после того, как ему удаляют зубной камень.

– И что мне теперь делать?

– Ждать. Все зависит от дозы, которую ему вкололи. А теперь, мсье Жасси, будьте добры меня выслушать: между нами говоря, жалеть вас нечего, могло быть и хуже, я ведь предупреждал вас, с этими людьми…

– С какими людьми?

– Этот араб, который у вас живет. Он заходил сегодня днем, с ним была женщина. Когда я говорю «женщина», я имею в виду девицу в индейских одеждах, в полной боевой раскраске. Вам еще повезло, что с вашего пса не сняли скальп.

«Стелла, – подумал Миро. – Стелла, Селим. Нет, они никогда не сделали бы ничего подобного!»

В ушах у него застучала кровь. После стольких испытаний его нервная система ослабела, стала напоминать старую, растянутую резинку.

– Хотите кусочек рафинада с мятой, мсье Жасси? Вы так побледнели.

– Нет, спасибо. Когда они заходили?

– В первый раз я столкнулся с ними на лестнице, когда выводил Бобби. Я вернулся через полчаса, открыл окно, чтобы полить герань, и увидел, как они уходят. У мужчины в руках был чемодан. У вас ничего не украли?

– Что значит – в первый раз?

– Потом они пришли снова. По телевизору как раз закончились новости, и тут я услышал, как у вас в квартире кто-то ходит. Сначала я решил, что это вернулись вы, но потом подумал, что вы выбрали странное время для уборки.

– Уборки?

– Я слышал странные звуки – как будто что-то таскали по полу или вытаскивали вещи из шкафов, не знаю. В конце концов я пришел к выводу, что это опять они.

Лемюэль хрюкнул, приоткрыл глаза, повернул голову и попытался приподняться.

– Видите, он просыпается, – отметил Блез де Разлап. – Погоди, дружок, ты еще не протрезвел, полежи еще, вот так.

– Он дрожит! – воскликнул Миро. – Наверное, ему холодно?

– Это нормальная реакция. Уложите его в теплом, темном помещении, пусть поспит до утра. Он проспится и будет свеж, как огурчик! Я такое видел много раз, не переживайте.

Блез де Разлап говорил спокойно и уверенно.

– Как вы думаете, нам нужно сходить к ветеринару?

– Да, пусть ему посмотрят зубы. Но только не в клинике, тамошние эскулапы уморили мою Туки, маму Бобби. И, если позволите, мсье Жасси, советую вам не пить и не впускать в дом невесть кого. Вы знаете, что китайцы едят собак?

– У меня нет знакомых китайцев, к тому же я пью только воду. Спасибо вам огромное, мсье де Разлап, доброй ночи.

Миро осторожно уложил Лемюэля на одеяло, провел рукой по его спине и произнес краткую, но пылкую молитву, обращенную то ли к Богу, то ли к духам предков, то ли к заступникам всего собачьего рода:

– Прошу вас, умоляю, пусть он проснется здоровым!

Затем он отправился оценивать нанесенный ему ущерб.

Его драгоценные виниловые пластинки шаткой горой лежали на трех стульях, пирамидой поставленных на стол. Книги были рассыпаны по ковру, скомканная одежда образовывала ровные груды в разных углах комнаты. Венчало картину разгрома выпустившее внутренности одеяло Коринны Левассёр.

Миро охватила жуткая ярость. Дело было вовсе не в том, что его квартиру разграбили, а в том, что какая-то сволочь так обошлась с его собакой.

Зачем это сделали? Что у него украли?

Пара принадлежащих ему редких книг стояла на своем обычном месте, на книжной полке.