Дей Кин - Моя плоть сладка

Тощий верзила устроился возле трупа.

– Бедный старик! Он даже не понял, что произошло!

Вошел молодой помощник шерифа и доложил, что убийца оставил несколько царапин на каменной лестнице, но его никто не видел ни входящим, ни выходящим, и что во дворе тоже нет его следов.

Шериф Томсон скрутил себе пахитоску.

– Мистер Коннорс, вы можете сказать мне, кто вам звонил?

Большая муха продолжала жужжать в комнате, и раздраженному Коннорсу очень хотелось, чтобы кто-нибудь ее раздавил. Эд не собирался впутывать в это дело Элеану, но если он не скажет им правды, то это сделает молодой портье.

– Да, безусловно могу. Это мисс Хайс.

– Совершенно верно, – подтвердил портье. – Мисс Хайс позвонила спустя десять или одиннадцать минут после того, как они поднялись в комнату Мака.

Томсон лизнул вдоль сигарету-пахитоску, которую скрутил.

– Вы приехали на свадьбу, мистер Коннорс.

– Нет, не совсем.

– А о чем дословно вы говорили с Маком? Может, о чем-то таком, что может нам помочь?

Молодой портье ответил раньше, чем Коннорс успел открыть рот.

– Как раз перед тем, как они поднялись, я слышал, как Мак сказал: "Я был в этом уверен, я сразу догадался, как только увидел вас. Вы приехали в Блу-Монд, чтобы написать детектив по материалам дела Хайса".

Все еще сидящий возле трупа доктор Хансон поднял голову.

– О! Джону это не понравится!

– Нет, особенно сейчас, – сказал Томсон. – Но я не думаю, чтобы Джон стал играть с ружьем, чтобы похоронить старую общеизвестную историю его семьи. – Неожиданно шериф потерял терпение. – Хорошо, мистер Коннорс! Покончим с вежливостью, теперь поговорим серьезно. Кто здесь в Блу-Монде так ненавидит вас, что захотел отправить к праотцам?

– Не знаю никого, кто бы так меня ненавидел, – ответил Коннорс, чтобы выиграть время, и не желая рассказывать всю свою историю до разговора с Элеаной. – Во всяком случае, в Блу-Монде. Да я и приехал сюда не более четырех часов назад.

Томсон прикурил пахитоску.

– Какого цвета ваш костюм?

– Белый.

– Какого цвета был костюм на Маке?

– Белого.

– По-вашему, какого он роста?

– Высокого.

– А ваш рост?

– Высокий.

– А какого цвета были у Мака волосы?

– Черные.

– Вот именно. Как и у вас, мистер Коннорс. И его убили, когда он открывал чью комнату?

– Мою.

– Убит кем-то, кто ждал внутри, что вы откроете дверь. – Худое лицо Томсона стало пунцовым. – Итак, слушайте меня внимательно, мой мальчик. Предупреждаю, не считайте меня дураком. Пояс с пистолетом и кожаные штаны здесь необходимы. У нас не Нью-Йорк и не Чикаго, здесь Блу-Монд, штат Миссури, и тут убийцы не покоятся только на розах. Вот уже двадцать лет, как ни у кого не было серьезной причины желать смерти Мака. Итак, объясните мне все раньше, чем я перестану уважать вас! Кто вас так сильно ненавидит, чтобы пожелать превратить в холодный труп?

– Весьма сожалею, но ничем не могу помочь вам, шериф! – покачал головой Коннорс. – Мне нечего добавить к тому, что я уже сообщил.

– Хорошо! В таком случае, – заявил Томсон, – я буду вынужден оплачивать ваше содержание за счет казны!

– По какой причине?

– О! Причина самая законная! Как главного свидетеля! И постараюсь, чтобы вас хорошо обслуживали и вы не вышли оттуда, пока не заговорите.

Помощник шерифа Меси принес шляпу Коннорса из комнаты Мака и надел ему на голову.

– Идите вперед, как послушный мальчик! Или, если хотите, я могу...

Коннорс ограничился пожатием плеч и стал спускаться по лестнице впереди Томсона. В вестибюле было полно народу, и даже на улице на тротуаре толпились люди. Томсон толкнул Эда к краю тротуара, чтобы пересечь улицу, когда путь им преградил черный "кадиллак".

– Одну минуту, шериф, прошу вас!

Коннорс сразу понял, с кем имеет дело, как только увидел этого человека. Седоватые волосы были когда-то русыми. Его глаза, глубоко сидящие в глазницах, горели фантастическим огнем. Его акцент был еще сильнее, чем у Элеаны. Этот человек не мог быть никем иным, как дядей Элеаны Хайс. Одетая в шелковое с открытыми плечами платье под цвет ее глаз, Элеана проскользнула на освобожденное ее дядей место в автомобиле и через окно протянула Коннорсу руку.

– Хэлло, Эд! Я так счастлива, что вы приехали. Очень рада вас видеть.

Ее голос был любезен, но холоден.

– Я тоже рад побывать здесь, – ответил ей Коннорс в том же тоне. – Но похоже на то, что у меня случились неприятности.

Стоящий рядом с машиной Джон Хайс взял слово.