Александр Трапезников - Убийственный пароход

Салман, Строгова и Кукин спустились к солярию, где их поджидали Шавкут с Гибралтаровым. Старпома втолкнули к остальным заложникам и закрыли дверь.

- Аяза нигде нет, - повторил Салман.

- А ты осмотрел трюм и машинное отделение?

Террорист покачал головой.

- Ну так ступай. И будь осторожен, тут ещё шастает кое-кто из пассажиров. В случае чего, убивай всех подряд, не церемонься. Лена! Останешься здесь. А я с этим прохвостом осмотрю нижнюю палубу.

Отдав распоряжения, Шавкут с Гибралтаровым направились в сторону кормовой лестницы. Спустившись вниз, они вошли в указанную фокусником каюту. Где-то здесь, как сказала под гипнозом Алиса, был спрятан перстень пуштуна Мезари. Но где?

- Ну? - произнес Шавкут, передернув затвор автомата. - Даю тебе пятнадцать минут.

- Терпение, дорогой, терпение, - пробормотал Гибралтаров, опасливо косясь на ствол. Он пожалел, что не успел выпытать у девушки в подробностях, где тайник. Приходилось надеяться только на удачу. Обыскивая комнату, Гибралтаров сдвинул в сторону холодильник и обнаружил на задней стенке приклеенную скотчем пачку долларов. Передал её Шавкуту, кисло улыбнувшись, но успев незаметно "отклеить" несколько купюр.

- Для начала неплохо, - одобрительно кивнул Шавкут. - А где же перстень?

- Сейчас, сейчас.

Гибралтаров перешел в ванную. Простукивая стену, добрался до тайника Второва и отодрал панель.

- Есть! - радостно выкрикнул он, вытаскивая сумку. Там лежали две запасные обоймы к "люгеру" и телефон спутниковой связи с антенной.

- Интересная находка, - оценил Шавкут, забирая телефон себе. - Чья это каюта?

- Некоего Чарского, - ответил фокусник, потирая нос. - Берегитесь. Этот человек не тот, за кого себя выдает. Он не литератор.

- Тем хуже для него, - сказал Шавкут. - Но перстень?..

Гибралтаров уныло обвел взглядом ванную. Затем вернулся назад. Куда она могла его спрятать, безмозглая пудреница?

Шавкут посмотрел на часы.

- Пятнадцать минут прошло, - произнес он, поднимая автомат.

- Погодите! - неожиданно осенило Гибралтарова.

"Пудреница"! Почему у Второва в ванной, на полочке рядом с бритвой, зубной щеткой и пастой лежит женский тональный крем-пудра? Не иначе как его специально "забыла" здесь Алиса. Вернувшись в ванную, Гибралтаров открыл баночку и поковырялся в ней пальцем.

- Вот он! - произнес фокусник, извлекая на свет золотой перстень, усыпанный маленькими бриллиантами. Он стер крем, и в перстне заиграл редкой красоты янтарь, в котором был навечно заточен жук-скарабей.

- Магический знак, - благоговейно сказал Шавкут, принимая на ладонь древнюю реликвию пуштунского рода.

7

К солярию медленно, словно плывя по воздуху, приближалась цыганка Глаша. Черные глаза блестели и завораживали. В волосах сверкал, притягивая взгляды, драгоценный камень. Лицо цыганки было необычайно бледным, как у покойницы.

- Назад, - тихо пискнула Лена Строгова. От внезапно охватившего её страха она не смогла даже поднять помповое ружье.

Цыганка подошла вплотную к террористке и дотронулась холодными пальцами до её лба. Казалось, глаза черноокой колдуньи проникают прямо в душу.

- Ты ушла по ту сторону зеркала, - промолвила Глаша. - А вернешься обратно, когда я уйду.

- Да... - прошептала Строгова.

Цыганка открыла дверь в солярий и встала на пороге. Пассажиры, замолчав, удивленно уставились на нее.

- Эге! К нам прибыл обещанный цыганский хор, - произнес Микитчик.

Лукомский даже крякнул от неожиданности. Пуштун Мезари сделал шаг вперед.

- Пошли, - сделала ему знак рукой Глаша. - Луна уже опустилась на вершину холма. Нас ждут. - Протянув хирургу ладонь, она повела его за собой.

- А мы? - крикнул им вслед Курицын.

- Наше участие в этой программе не запланировано, - объяснил ему контр-адмирал. - Интересно, куда она его повела?

Дверь за пуштуном и Глашей закрылась.

- Как куда? Вы же слышали: лунатики высадились на Лысой Горе и ждут их в гости, - сказал Микитчик. - Со своей водкой.

- А вы видели этот бриллиант в её волосах? - спросил Флюгов. Интересно, сколько он может стоить? И откуда такая ценная вещь у грязной цыганки?

- Небось украла, - предположила его супруга.

- Ясное дело! - поддержал Дима Дивов. - Она тоже заодно с террористами.

- И пуштун с ними. Вот все и выяснилось, - сказал Курицын.

В коридоре Глаша прильнула к Мезари и горячо зашептала:

- Мы свободны, милый, теперь я только твоя, навеки! Мы уедем далеко-далеко, в предгорье Тибета...

- А твой муж?