Евгения Михайлова - Закат цвета индиго

– Я тебе сказала? Так ты на меня бочку катишь? – Дашкин голос звучал хрипло и страшно, глаза побелели, ноздри раздувались. Дина чувствовала смертельную усталость и отчаяние. Они были отрезаны от всего мира этой глухой ночью, наедине с убийцей.

– А спорим, ты мне все сейчас расскажешь? Спорим на часы с бриллиантами? Я только сначала сама тебе кое-что расскажу. Как я фраера одного сделала.

Дина прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла.

– Дай мне поспать минут пятнадцать. И сама отдохни. Мы целую ночь так сидим.

– Ты что, поспать сюда притащилась? «И сама отдохни»! Нашла себе лохиню. Да у меня в рюкзаке столько баксов, сколько ты за всю свою жизнь не видела. Мне все нипочем, могу всю ментовку купить. А ты, случайно, ментов с собой не привела? Если привела, буду по кусочку отрезать от тебя и твоей собаке в пасть запихивать.

Дашка вдруг вскочила, метнулась к рюкзаку и стала медленно приближаться к Дине с ножом в руке.

– Нет! – вдруг отчаянно закричала Женя. – Не трогай ее! Не подходи к нам! Я убью себя! Я на помощь позову!

Дашка изумленно оглянулась.

– Ты за нее? Ты за нее против меня? Опять? Ты забыла, как… – По лицу Дашки пробежала судорога, она оглянулась в недоумении, как после глубокого сна.

– Че за хрень? Ты не Полинка. Вы подставить меня хотите. Ах вы, суки поганые. Вы не выйдете отсюда.

«Дарья Майорова! – вдруг раздался за окном голос, который показался всем громовым. – Вы окружены. Немедленно выпустите заложниц и сдайте оружие. Только в этом случае мы гарантируем вам жизнь».

– Во как! – присвистнула Дашка. – Они уже тут. Менты вонючие.

Через секунду она держала пистолет у виска Жени.

– Пошли на кухню, – скомандовала она Дине. – Там мобила твоя.

Дина пошла на кухню, рядом, прижавшись к ее ноге, осторожно, как по минному полю, брел Чарли, а Дашка тащила Женю, не сводя с Дины злого взгляда.

– Так, бери телефон, включай и звони кому хочешь в этом доме. Пусть идут к ментам и говорят твой телефон. Я скажу свои условия.

Дина позвонила.

– Сережа, ты здесь?

– Да.

– Она хочет, чтоб ей позвонили по моему телефону. У нее условия.

– Сейчас.

Дашка издевалась, куражилась, изобретала варианты не меньше часа. То она хотела десять миллионов долларов, то самолет, то поезд. Павел Иванович выступал с встречными предложениями, но когда всем начинало казаться, что дело сдвинулось с мертвой точки, Дашка заявляла:

– Да пошли вы все! Подавитесь своими баксами, самолетами. Ментам верят только лохи. Щас буду выдавать трупы. Начну с собаки.

Дина изо всех сил сжала спинку тяжелого стула. Если эта мразь хотя бы посмотрит на Чарли, она обрушит стул на ее сумасшедшую голову. А дальше… Дальше пусть будет что угодно. Это больше выносить невозможно.

Дашка резко оглянулась и уставилась на Дину бешеным взглядом. Она как будто прочитала ее мысли! И Дина сказала тихо, почти сочувственно:

– Ты что, не поняла? Если с кем-то из нас что-то случится, ты не выйдешь отсюда живой. Тебе нужно согласиться на какой-то вариант.

– Это ж чего ради? Чтоб на зоне париться?

– Ради того, чтобы твоя настоящая Полинка не узнала, что тебя пристрелили, как взбесившуюся преступницу.

– Ты знаешь Полинку?

– Я слышала о ней. Очень красивая девочка. И очень больная. Ей на днях очередную операцию будут делать. Она надела на счастье твой кулон.

Дашка вздрогнула. Дико взглянула на занавешенное окно.

– Звони этим крысам. У меня условие.

Когда Дина передала ей телефон, она завопила:

– Пусть привезут Полинку! Я хочу видеть сестру. Потом сдамся.

– Об этом не может быть и речи, – глухо сказал Юрий Майоров. – Сейчас ночь. Мой больной ребенок и моя несчастная жена спят. Завтра мы поедем в больницу уточнять срок операции. Да и не в этом дело, Сергей. Мы знать ничего не хотим об этой твари. Она нас уничтожила. Делайте с ней что хотите. Договаривайтесь или нет, мы к ней отношения больше не имеем. Неужели не ясно? Мне очень жаль, что кто-то может пострадать. Но у вас вся милиция, оружие. Обойдитесь без одного больного ребенка, который уже и так страшно пострадал. Нет, не обсуждается. Полинку из дома возьмут только через мой труп… Клара, почему ты встала? Это Сергей из Москвы. У него дело, но мы уже все решили… Не нужно, Клара.

Но она взяла у него трубку.

– Сергей, объясните теперь все мне, пожалуйста. Две девушки? Нет, она больше никого не убьет. Присылайте машину.

Женя плакала. У нее были мокрыми волосы, лицо, руки, шея, потемнела от слез шелковая набивная ткань пальто. Время от времени она виновато смотрела на Дину и тихо говорила: