Александр Вин - Закон королевского бутерброда

– Килограмм двести, триста.… Так Фил говорил тогда.

– Всего на яхте «Тикондерога Нуово» офицерами службы по борьбе с наркотиками было обнаружено четыреста двадцать килограммов высококачественного кокаина на сумму…

– А они же ещё выбрасывали…!

Чернокожий полицейский ласковым жестом успокоил взволнованного Валерку.

– Ничего не пропало. Их очень вовремя остановили.

Король зевал и знаками показывал Глебу, что ему очень хочется курить.

Караульный, скучавший у ворот полицейского участка, с улыбкой протянул королю Робу зажигалку.

Валерка с хрустом потянулся, зажмурился на пронзительное солнце.

– Ну, вот и всё…. Даже как-то скучно стало.

Утомлённо присев на камень у стены, король затянулся сигареткой, густо выдохнул, закашлялся.

– Жаль, что один всё-таки сбежал.

Глеб со спокойной усмешкой наблюдал за своими соратниками.

– Уверен, что Немой сейчас дрожит в каком-нибудь глухом углу и думает только, как навсегда исчезнуть отсюда. Хозяева не простят ему такого грубого дела.

– Всё равно – непорядок. Я немного прокачусь, а вы поболтайте тут по-дружески…. Встретимся на кладбище.

– В твоём фамильном склепе?

Король показал Валерке кулак и сорвал мотоцикл с места.

– Ну, раз ты прилетел ко мне в гости….

Первый раз за эти суматошные дни Глеб и Валерка внимательно посмотрели друг другу в глаза.

– В городе нам спокойно поговорить не дадут, это факт. Пошли, прокатимся на «Зените»? В спокойном режиме. Ты не против?

Капитан Глеб был очень даже согласен. А Валерка продолжал делать их жизнь всё более и более прекрасной.

– Пива возьмём, обязательно! И на такси, до причала только на такси!

– Заедем на тот холм, к мельнице?

– Это-то ещё зачем? – Валерке хотелось радоваться, а не вспоминать былые тяжкие неприятности.

– …Иногда я тут скучал. Дождики по ночам надоедали. А так – ничего, жить было можно. Камушек поднимал одной рукой от нечего делать, матрас в тенёк днём оттаскивал, много дремал. Это только в последние два вечера я кричать-то стал сильно, когда прибой чуть утих. Урода, Немого, материл для разнообразия, когда он еду и питьё мне привозил. И по-английски его крыл, и по-испански, и по-польски. Чудно́ только было тогда наблюдать, как он особо ярился, когда я его по-русски козлом обзывал…

– Не бил он тебя?

– Попробовал бы только… Он в сторонке держался, не подходил. Догадывался, паскуда, если что, то пукалка бы ему эта не помогла, поймал бы я его за ногу, да об стенку…

– О! – Глеб поморщился у каменного пролома. – Я так понимаю, что в эту щёлочку нам лучше не соваться. Здесь наш узник соизволил себе сортирчик устроить?

– Не говори никому про это.

Они неторопливо спускались по тропинке вниз. Кактусы выглядели в этот раз как-то дружелюбно, да и щебень под ногами поскрипывал гораздо приятнее.

– Ты чего оглядываешься-то? Пошли быстрее!

– Сейчас…

Прикинув на глаз расстояние от маленького пологого уступа, Глеб пошевелил ногой сухую траву на обочине.

– Держи. На память. Будет теперь тебе чем фарш резать…

Валерка подкинул на ладони длинное блестящее лезвие ножа, присвистнул. Сначала по-мальчишески обрадовался.

– О! Вот это кенжик нашёл! Везёт же некоторым! И как ты его в траве-то заметил?!

Потом посерьёзнел.

– Так это тот самый?

– Да.

Протянув нож к солнцу, Валерка задумчиво, движением от себя, провёл рукой по сверкающему лезвию. Почти сразу же смешно заморгал, закрыл глаза рукавом. Сгрёб капитана Глеба в охапку и пробормотал ему куда-то за ухо.

– Спасибо, дружище…

Пиво взяли всё с жёлтенькой этикеткой, местное, карибское. Много.

Презирая условности, Валерка топал босиком напрямик по вековым колониальным газонам яхт-клуба.

Обширная, как одновременный букет из десятков рябиновых кистей, гроздь каких-то красных ягод качалась на стволе пальмы, мимо которой они проложили путь к своему причалу.

– Притормози. Любопытно…

Глеб внимательно наклонился.

Одинаковые гравировки на потемневших от времени металлических пластинках гласили, что данные пальмы-близнецы были посажены собственноручно леди Блэкберн и сэром К. Блэкберн 21 апреля 1955 года.

– В честь тебя, господин Ульянов, был устроен почти полвека назад на острове Антигуа сей аристократический субботник.

– Ага, а сэровы слесаря были с ним тогда очень солидарны! Глянь, как они сэру работёнку-то некачественно исполнили…

Действительно, шикарные мемориальные таблички были привёрнуты к плотным пальмовым стволам элементарными шурупами-саморезами.