Александр Вин - Закон королевского бутерброда

– Огурчики открой…

– За Антигуа? За землю моря и солнца!

Хрустальные рюмки, которые успел напоследок заботливо бросить им в походную сумку король Роб, самым чудесным образом звякнули на свежем воздухе.

– И хорошо…!

– Послушай, Глеб, ты мог себе когда-нибудь представить, что мы с тобой так вот встретимся? В океане, за тысячи километров от России, будем сидеть практически под пальмами, и бухать так, как нам хочется?!

Не отвечая, но улыбаясь, Глеб Никитин внимательно пристраивал маринованный огурчик на хлебную корочку.

– Знаешь, я в башне, в плену, стих сочинил. Прочитать?

– Давай, если приличный.

Прожёвав, Валерка счастливо заложил руки за голову.

– Зря на тебя та негритянская продавщица обиделась. Вы на пару с ней ещё одного Пушкина для России могли бы по-быстрому организовать.

– Фу, господин Глеб Никитин, вы страшный циник и пошляк! Предлагаю по этому поводу ещё по одной.

– Единогласно.

Двое мужиков, каждый в шортах и с рюмкой в руке, валялись на палубе тихим ходом идущей по голубовато-зелёному океану яхты. Они не говорили про работу, про акции, политику, выборы и про Северную Корею. Они изо всех сил ленились, улыбались, не глядя друг на друга, понимали полуфразы, не спеша, коротко смеялись, ловили на спины сочные солнечные лучи, превращая их в тягучую, сладкую истому….

– Сейчас бы на лыжах….

– Босиком.

– Нет, Глеб, в самом деле! Знаешь, как иногда эти все кактусы надоедают! Так и кажется, что вот, бросить бы всё это к чертям и закатиться на речку, порыбачить бы сейчас на льду где-нибудь, на мормышку, до соплей, до звона в валенках! А когда я там бываю, в Волочке-то, опять сюда, под пальмы, тянет…

– Лет через сорок это пройдёт. Здесь тебе печку топить не надо.

– А давай прямо сейчас рыбу половим?! А! Блесны у меня есть, океан под нами?!

– Лень.

– Послушай… – Рассматривая узорчатую рюмку на солнце, капитан Глеб немного наклонил голову к Валерке. – Почему ты мне тогда дал телефон Фила?

Приподнявшись на локтях, Валерка искренне удивился, глядя в глаза другу.

– Так я же был уверен, что он единственный русский здесь! Я думал, что тебе, если ты внезапно ко мне позагорать соберёшься, будет так удобнее поговорить с местным человеком…. Ну, если меня на месте-то вдруг не окажется…

– Колдун вы, Валерий Борисович…

И опять звенела благостная тишина вокруг них. Океан переливался по краям зелёными, тёмно-синими, голубыми искрами. Вода вокруг «Зенита» на многие мили блестела жёлто-белыми полосами ленивой зыби. На горизонте были видны два крохотных паруса, за кормой тихо качался в далёкой дымке мягко изломанный силуэт острова Антигуа.

Проснулись они тоже одновременно. Валерка поднял с рук мятую, вспотевшую до струек, щёку.

– Ты как…?

– Хорошо…

– Впереди никого нет?

– Не знаю.… Посмотреть?

– А чего смотреть-то…

Глеб всё же перевернулся, подставил солнцу спину. Взглянул вперёд. Метрах в ста навстречу «Зениту» шла, тяжело шлёпая по волнам неловким черным корпусом, старая двухмачтовая шхуна. Тёмно-красные гафельные паруса с трудом тащили ветерана домой, в гавань.

– Возьми немного правее.

Валерка стоял уже рядом.

– Пожалеем старушку, ей сто лет в будущем году исполнится. Серьезно!

И почти сразу же после шхуны промчалась параллельным курсом, на ровном киле, большая моторная лодка с надувными бортами. Десятка два черноволосых туристов дисциплинированно прижимались к высоким пластиковым креслам, держась за поручни.

– Как в кинотеатре!

Японские женщины визжали, а их самурайские спутники на каждой встречной волне хором ухали, не выпуская из рук дорогую отечественную видеотехнику.

Прошло ещё немного времени. Они опять одинаково лежали на палубе, рассматривая самый верх парусов.

– Ты где работаешь?

– Там же.

– Чего, всё переговоры свои ведёшь?

– Веду. Всё ещё веду.

– Так ты что, эксперт, что ли? С разными людьми встречаешься, в любых делах, типа, участвуешь, а?

– Не, я не эксперт. – Теперь уже Глеб пристально взглянул на приставучего собеседника. – Это скучно. Приходилось мне этой братии видать много, даже слишком…. Понимаешь, эксперт – это человек, который перестал мыслить, потому что знает. Это не про меня…. Я ещё могу себе позволить ошибаться, но врать у меня уже нет особой необходимости.

– Ты, вроде, когда-то в администрации работал? Чего с должности-то ушёл?