Лариса Капелле - Оракул Апокалипсиса

– Это знание всегда относилось к разряду запрещенных, – спокойно говорил Фрост, – древние знали, что делали. И если так было предназначено, так тому и быть. Человеку незачем знать собственное будущее. Слишком просто и слишком сложно…

Сурдеваль усмехнулся. С самого начала он невзлюбил новых обитателей замка. Лориса он раскусил сразу. Еще выдает себя за великого ученого, а пишет с ошибками, неуч! Единственным, кого он по-настоящему уважал, был Стефан. Но он появился и почти сразу же исчез. Роланду это не понравилось, но не станешь же обращаться в полицию? Его хозяевам бы это не понравилось. Он предпочел ожидание. Кто убил Лоуренса, он не знал. Заявление этого полицейского было для него таким же сюрпризом, как и для остальных. Зато при разгроме лаборатории он присутствовал. Видел, как под покровом ночи Лорис с дружками под видом ограбления решили спрятать содержимое лаборатории. Замок он знал как свои пять пальцев, поэтому ему ничего не стоило перепрятать спрятанное. Правда, рукопись Коля, предварительно сняв все копии, он подложил в очаг Генриха. Камин был зажжен, и в суматохе никто не заметил появившихся ниоткуда нескольких листов старого пергамента. Это было гениальной идеей. А Фрост оттуда, где он находился, оправдаться уже не мог.

Сурдеваль, все еще довольно улыбаясь, подошел к стоящему в углу старинному шкафу из почерневшего от времени дерева. Створки отворились с тихим скрипом. Но вместо обычных полок внутри располагался футляр весьма приличных размеров. Снаружи он был покрыт листовым железом, слегка проржавевшим на углах. В этот момент, к его полной неожиданности, дверь зала стала медленно открываться. Кто-то привел в действие механизм снаружи. Он бросился к рычагу, но было уже поздно. Кто-то предусмотрительно засунул в образовавшееся отверстие ножку стула. А следом появилась пара женских ног в удобных мокасинах. Вскоре перед ним появилась и их владелица. На пороге, напряженно улыбаясь, показалась та самая дама-благотворительница. А он думал, что избавился от нее навсегда! Вслед за ней прошла Марго, шествие замыкала Екатерина Великая.

– Продолжайте, что начали, – вежливо порекомендовала Марго, в руках которой был небольшой пистолет, взятый под необыкновенно честное слово на время у Эврара.

– И на этот раз, я думаю, обойдемся без ненужных выстрелов, – добавила Ангелина.

– Он настоящий? – с легким презрением к вооруженной троице поинтересовался Сурдеваль. «Нашли чем испугать, идиотки, – фальшивым оружием!»

– Хотите проверить? – с издевкой произнесла Марго и направила пистолетик на интенданта.

Тому внезапно стало не по себе. Женщина явно не шутила. Его подозрения подтвердились, потому что Марго, так же широко улыбаясь, подняла дуло вверх. Звук выстрела и, главное, отлетевший кусок штукатурки показали, что игрушечный пистолетик был вполне настоящим.

– Я думаю, предупреждение вы поняли, – мягким голосом продолжила Марго, – видите ли, я выросла в семье заядлых охотников и попадаю в мушку за сто шагов. А между нами и четырех-то шагов нет.

Роланд только кивнул головой. В горле внезапно пересохло. Нет, он боялся не за себя. Просто в этот момент он понял, с какой целью троица появилась в его заветном тайнике. Но все-таки спросил:

– Чего вы от меня хотите?

– А то вы не догадываетесь? – с издевкой произнесла Ангелина.

Интендант посерел:

– Вы не посмеете!

– Еще как посмеем! – сказала Марго так, что Сурдеваль сразу поверил. – Давайте, не тяните, показывайте нам вашего Бафомета.

Интендант покорно подошел к шкафу и осторожно открыл его. Отблески света заиграли на обитой золотистой парчой внутренней поверхности футляра. В центре находился какой-то овальный предмет, закрытый черным шелком. Роланд приоткрыл его. Безбровый лоб сморщился, и глаза без ресниц с непониманием уставились на потревоживших сон их обладателя людей. Искорка понимания промелькнула в этих ставших полностью прозрачными и относившихся к совсем другому миру глазах. Женщинам стало не по себе. Теперь они лучше понимали противоречивые описания тамплиеров. Загадочный Бафомет рыцарей Храма смотрел на них. И он был отвратительным и притягательным одновременно, а может быть, просто в бездонной глубине его глаз скрывалась истина. И она, эта правда, нравилась не всем. Кем он был на самом деле? Головой основателя ордена Гуго де Пейна? Вряд ли. Казалось, что голова была древнее, гораздо древнее, зато ее обладатель – гораздо моложе дожившего до преклонных лет основателя ордена.