Лариса Капелле - Оракул Апокалипсиса

– Я согласен, – кивнул головой Иероним, – только имейте в виду: тайну исповеди я вам не раскрою!

– Тайну исповеди оставьте себе, – милостиво согласился Рагнар.

– Что это? – первой пришла в себя Ангелина, указывая на постамент. Им это не приснилось. Головы были самые настоящие, опутанные прозрачными трубками и подсоединенные к различным аппаратам. И они действительно жили отдельно от тел, если жизнью можно было назвать вращение глаз и открывание рта, а в глазах было написано такое страдание, что женщинам стало по-настоящему худо. Правда, окружавшие мужчины их чувства, похоже, не разделяли. Хуже того, на лицах представителей сильной половины человечества были написаны явные восторг и любопытство.

– Это и есть сюрприз! – с воодушевлением воскликнул Лорис. – Вы присутствуете при уникальном эксперименте. Не беспокойтесь, обладатели этих голов умерли естественной смертью, вернее, они были обречены, и Филипп смог продлить их жизнь!

– Врагу не пожелаешь такого продления! – прошептала Екатерина Дмитриевна. Ангелина кивнула в знак согласия. Зрелище было шокирующим, и еще ей было безмерно жалко того, что еще недавно было живыми существами. Окружающие же их ученые восхищенно заговорили, следом пошли технические вопросы.

– Что-то не вижу следов электродов, способных активировать определенные области мозга? – заметил один из них.

– Их нет, – просто ответил Филипп.

– Тогда как вам удалось?

Ответ был неожиданным:

– С помощью магии…

Все замолчали, выкатив глаза наподобие голов на постаменте. Тишина была такой, что казалось, можно было бы услышать не только жужжание мухи, но даже шуршание муравья.

– Я не ослышался? – наконец пришел в себя явно симпатизировавший Филиппу мужчина с усами а-ля Тарас Бульба, которого звали Карл.

– Нет, дорогой коллега, совершенно не ошиблись.

Слева раздалось возмущенное бульканье. Профессор Лоуренс, похоже, потерял дар речи. Нисколько не обращая внимания на грядущее извержение вулкана, Филипп торжествующе продолжил, и в его внезапно потемневших глазах зажегся тот особый огонек, которому Марго никак не могла подобрать определение:

– Перед вами, дорогие коллеги, одна из первых успешных попыток воссоздания мифической одушевленной головы папы Сильвестра II, несомненно, самого оригинального и неожиданного святого отца, которого только знала католическая церковь!

– Да это черт знает что! Идиотизм, чистейшей воды кретинизм! Это научная конференция или визит в бедлам?! – тем временем обрел дар речи Лоуренс. – Меня предупреждали, что ваш центр занимается странными опытами и откровенной бредятиной. Но магия!.. Это переходит любые рамки!

– На самом деле наука не слишком отличается от магии! – вступил в разговор хранивший до этого молчание Кристиан Херманс. Было видно, что слова Лоуренса задели его за живое.

– Ах! Наука не отличается от магии. Шарлатан! – на этот раз профессор обращался именно к Хермансу. – Само время доказало мою правоту!

Кристиан посерел, Лоуренс тем временем на тех же повышенных тонах продолжал:

– Все это надо немедленно остановить! Я сейчас же поставлю в известность наших коллег! И обещаю, что употреблю все мое влияние, но камня на камне не оставлю от ваших изысканий и всей этой околонаучной чепухи!

Не откладывая дела в долгий ящик, Лоуренс крутанулся вокруг своей оси и выскочил из лаборатории. Установилось неловкое молчание. Херманс медленно заливался краской, по побелевшим костяшкам сжатых пальцев было видно, чего ему стоило не двинуться вслед за Лоуренсом и выяснить отношения раз и навсегда. Берже был явно растерян, только Лорис сохранял самообладание.

– Не обращайте внимания на профессора, он всем известен своим горячим характером, – с извиняющейся улыбкой проговорил Лорис, – продолжайте, Филипп.

Все участники с заинтересованным видом столпились вокруг постамента.

– Вам, возможно, известна история, согласно которой этот замечательный папа обладал говорящей головой. Чем или кем была эта голова, никто толком не знает. Одни утверждают, что папа создал первый компьютер, другие – что он одушевил мертвую голову, то есть создал терафима, одушевленного идола, способного предсказывать будущее.

– И вы пытаетесь воспроизвести эти головы в реальности?

– Не совсем. Мы подошли к этой легенде с практической точки зрения, но, самое главное, в наших руках оказался манускрипт, принадлежавший перу папы.