Стив Берри - Шифр Джефферсона

Черная Борода велел своим людям подготовить абордажные крючья и оружие. Кроме того, он пустил в ход собственное изобретение. Бутылки, заполненные порохом, дробью, кусками железа и свинца, воспламеняемые вставленными в середину фитилями. Последующие поколения назовут их ручными гранатами. Он использовал их, чтобы сеять панику и смятение.

Бутылки попали в шлюп Мэйнарда и окутали палубу густым дымом. Но поскольку большинство людей находилось внизу, воздействие их оказалось незначительным. Видя, что матросов на борту мало, Черная Борода крикнул:

– Они все сбились на носу, кроме троих-четверых! Сближайся бортами со шлюпом и руби их в куски!

Корабли соприкоснулись. Абордажные крючья застучали о фальшборт.

Черная Борода первым перешел на шлюп.

Десять человек последовали за ним.

Раздались выстрелы.

Мэйнард тщательно рассчитал свой ответ, выждал, пока почти все люди противника окажутся на борту, потом позволил своей команде выскочить из трюма.

Началось замешательство.

Внезапность сработала.

Черная Борода сразу все понял и собрал своих людей. Начался рукопашный бой. Кровь заливала палубу. Мэйнард увидел противника напротив себя и прицелился из пистолета. Черная Борода сделал то же самое. Пират промахнулся, но лейтенант попал в цель.

Однако пуля не остановила пирата.

Они стали сражаться абордажными саблями.

Клинок Мэйнарда сломался от сильного удара. Он выбросил эфес и отступил назад, чтобы взвести курок другого пистолета. Черная Борода шагнул вперед для завершающего удара, но когда взмахнул саблей, другой моряк полоснул его по горлу.

Из шеи хлынула кровь.

Державшиеся в стороне британцы увидели его уязвимость и бросились вперед.

Эдвард Тич встретил смерть.

Пять огнестрельных ран. Двадцать колотых и резаных.

Мэйнард приказал отрубить ему голову и повесить на бушприте своего шлюпа. Труп бросили в море. Легенда утверждает, что обезглавленное тело перед тем, как пойти ко дну, вызывающе проплыло несколько раз вокруг корабля.

Малоун прекратил чтение.

Он пытался отвлечься от создавшегося положения, читая в Интернете о пиратах. Эту тему он всегда находил увлекательной, и судьба Черной Бороды завладела его вниманием.

Череп пирата несколько лет висел на столбе у западного берега реки Хэмптон в Виргинии. Это место до сих пор называют Апогеем Черной Бороды. В конце концов кто-то сделал из черепа чашу для пунша и пил из нее в одной из таверн Уильямсберга. Чашу увеличили серебряной обшивкой, но со временем она пропала. Малоун подумал, имеет ли Содружество отношение ко всему этому. В конце концов, решил он, Хейл не случайно назвал свой шлюп «Эдвенчер».

Малоун взглянул на часы. До приземления оставалось меньше часа.

Он сделал ошибку, читая о пиратах. Это лишь растревожило его еще больше. Несмотря на всю связанную с ними романтику, пираты были злобными, жестокими. Человеческая жизнь ничего не значила для них. Их целью были доход и выживание, причин полагать, что современные цели отличаются от прежних, не было. Это были отчаянные люди, столкнувшиеся с отчаянным положением. Единственное, что их интересовало – успех, а те, кто мог при этом пострадать, пиратов не волновали.

Малоун в какой-то степени чувствовал себя Робертом Мэйнардом, отправляющимся сражаться с Черной Бородой.

Тогда на карту было поставлено многое, теперь тоже.

– Что ты наделала? – прошептал он, думая о Кассиопее.

Нокс менял позицию, оставаясь на первом ярусе над землей. Он держался у внешней стены, используя груду камней как прикрытие. В наружной стене повсюду тянулись зияющие отверстия, открывающие вид на освещенную луной бухту. От сильного ветра у него трескались губы, но, по крайней мере, ветер уносил почти всю птичью вонь. Нокс прислушивался к разговору Карбонель с Уайеттом и старался найти более выгодное место, откуда было удобнее наблюдать за их противостоянием. Может, если повезет, он сможет убрать их обоих?

– Нокс.

Он замер. Уайетт обращался к нему.

– Я знаю, где спрятаны эти два листа.

Сообщение. Громкое и ясное. Если думаешь убить меня, передумай.

– Будь разумным, – крикнул Уайетт.

Нокс понял, что имелось в виду.

У нас есть общий враг. Давай с ним разделаемся. Как думаешь, почему я позволил тебе завладеть пистолетом?

Хорошо. С этим он согласен.