Питер Чейни - Дамам на все наплевать

— Понял, — кивнул тот.

Я повернулся к Генриетте.

— Вы слышали, что я сказал, дорогуша? — спросил я ее. — Так вот, сейчас я вас отпущу отсюда, можете возвратиться на гасиенду Алтмира и побыть там до тех пор, пока вы мне не понадобитесь. И не пытайтесь улизнуть за пределы округа Палм Спрингс, иначе я вас тут же арестую.

О'кей! А теперь можете выматываться отсюда, и, как только выйдете на улицу, можете курить сколько влезет. Пока, беби. Увидимся.

Я щелчком еще ниже надвинул шляпу, так что она совсем прикрыла один глаз, и покачал на столе йогами. Это сработало. Она так и взорвалась.

— Да, — прошипела она, как змея. — Мы еще с вами увидимся. — Она судорожно глотнула. — Если вы думаете, что вам сойдет с рук вся эта история, вы глубоко ошибаетесь. Вы просто самодовольная, наглая, грубая горилла, которая имеет столько же прав носить федеральный значок, сколько любой преступник, пробравшийся в нашу страну. Вы — отвратительный, мерзкий человек, и придет время, когда вы расплатитесь за все, что сделали со мной. А пока получите от меня вот это.

Она быстро подошла к столу и, прежде чем я успел опомниться, смазала меня по роже кулаком. Признаюсь, я страшно удивился.

Потом она немного отступила, повернулась на каблучках и вышла. Я не спускал с нее глаз. И/поверьте мне, ребята, это была потрясающая картина. Эта бабенка определенно умеет ходить.

Фернандес улыбнулся.

— Кажется, она чем-то очень недовольна, — сказал он и рассмеялся.

— Ты на ее месте тоже вряд ли был бы доволен, — ответил я и спустил ноги со стола.

В это время вошла машинистка и подала мне отпечатанный список одежды Генриетты.

— Слушай, Фернандес, — сказал я. — У меня блестящая идея. Я думаю, что мы легко можем пришить Генриетте обвинение в убийстве Эймса, и, как только ее арестуют, мы выдавим из нее все сведения относительно фальшивых облигаций. Но для того, чтобы выполнить это, нам нужно доказать, что именно Генриетта была в тот вечер в машине Эймса, когда тот нырнул в Ист Ривер. И как только мне это удастся сделать, все будет в порядке. Ведь обвинение в убийстве будет грозить ей смертным приговором, и в этом случае она пойдет на все, лишь бы спасти свою шкуру.

И вот что мы сделаем. Я здесь все утро соответствующим образом допрашивал Генриетту и, в частности, узнал, что на ней было надето в день смерти Грэнворта 12 января.

Я встал и передал Фернандесу копию списка одежды Генриетты. Он долго и внимательно изучал его.

— Ты не помнишь, была ли на ней такая одежда? — спросил я его.

— Да, пожалуй, пальто и шляпку я помню, — ответил он. — Но я ничего не помню относительно того вечера — ведь я тогда ее не видел. У меня был выходной.

— Что ж, о'кей, Фернандес! — сказал я. — Но есть два человека, которые могут клятвенно подтвердить, что она была одета именно так. Одна из них — горничная Эймсов. Вероятно, именно она укладывала чемоданчик Генриетты, когда та уезжала в Харт-Форд?

Он слегка приподнял брови.

— Черт возьми, конечно, Мэри Дубинэ — так зовут горничную — должна все рассказать. И я скажу вам, где ее найти. Она все еще в Нью-Йорке, служит личной горничной у миссис Влафорд. Конечно, она знает весь гардероб Генриетты. Между прочим, Мэри очень умная девушка. И никогда ничего не забывает.

— О'кей! — сказал я. — Второй человек — ночной сторож с пристани Коттон Уорф. Я полагаю, что, если у парня зрение оказалось достаточно хорошим, чтобы в темноте увидеть, как из машины Эймса выскочила женщина, его память окажется тоже хорошей, чтобы вспомнить, какое на ней было пальто. Я хочу отвезти этот список в Нью-Йорк, пусть полиция проверит его у горничной и сторожа. Если они подтвердят, что Генриетта была одета именно так, я немедленно вернусь сюда и арестую ее, потому что я абсолютно уверен, что именно она убила своего мужа.

И еще одна вещь, Фернандес, — продолжал я. — Должен признаться, что ошибся, обвинив тебя в том, что ты стрелял в меня в ту ночь. Может быть, это стреляла женщина, а не мужчина.

Я постарался изобразить на своем лице выражение раскаяния.

— Что ж, может быть, вы и правы в отношении Генриетты, — сказал он. — И уж, конечно, это был не я. Перейра и пара других парней могут подтвердить, что я все время был с ними в тот вечер и ночь. Да, пожалуй, вы правы, — продолжал он. — Хотя мне очень нравится Генриетта, но я не хочу иметь дело с убийцей, а совершенно очевидно, что Генриетта убила, именно она. Но мне ее все-таки очень жаль. Красивая женщина.

— И еще какая красивая! — согласился я. — Но чаще всего именно красавицы и являются поводом для всяких преступлений. Именно они оказываются хуже самого худшего из убийц. И все это потому, что им на все наплевать.