Джеймс Чейз - Почему вы выбрали меня?

— Слейд был бы рад, если бы увидел это, — сказала Лорин, появляясь в комнате с подносом в руках. — Ради бога, не надевай его, на тебе он вот-вот лопнет.

Корридон осмотрел поднос. Там были холодные цыплята, хлеб, масло, персики и большой шейкер.

— Неплохо, — одобрительно сказал он. — Но, чтобы закрепить успех, ты должна была что-нибудь приготовить для меня.

— Не волнуйся, — Лорин села с подносом на постель. — Ты ужасное создание.

Корридон взял цыпленка.

— Разве это плохо? За твоим замечанием кроется что-нибудь зловещее?

— Ты знаешь это лучше меня, — ответила Лорин, не глядя на него. Она налила из шейкера мартини. — Не делай вида, что ты не знаешь.

— Скажи мне, сейчас не время для споров. — Я влюбилась в тебя, — сказала она. Я ненавижу быть влюбленной, это так все усложняет. Я знала, что это случится, если мы будем себя плохо вести.

— Что плохого в том, что ты влюбилась в меня? — мягко спросил Корридон. — Разве ты недовольна?

— Ты не тот тип мужчин, в которых должны влюбляться девушки. Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Ты никого не любишь. Односторонняя любовь вредна для девушки.

Корридону не нравилась эта тема.

— Женщины любят чрезмерно преувеличивать. Что тут вредного для тебя? Я буду добр и нежен с тобой.

— Возможно, — сказала она, протягивая ему мартини. — Но ты не любишь меня и в этом все дело. — Она нетерпеливо пожала плечами. — Но не возражай. Это мои похороны. Тебе забавно узнать, что я тебя люблю?

— Ты расстроена? Беда с женщинами, когда они делают скоропалительные выводы. Почему они не принимают ситуацию, как мужчины, и не радуются, а болтают о будущем? Ничего постоянного нет. Может быть через неделю ты найдешь кого-то более приятного, чем я, и забудешь обо мне. Ради бога, не драматизируй события.

— Это называется оставить себе лазейку, — улыбнулась она. — Ну, хорошо. Ничего постоянного. Когда ты устанешь от меня, ты можешь спокойно удалиться. Да здравствует любовь сегодня и пусть никогда не наступает завтра. Корридон взял персик.

— Жаль, что ты чувствуешь себя так, — сказал он. — Но ты должна согласиться, что ты одна виновата в этом. Ты закинула крючок. Это не моя вина, что вместо наживки ты повесила себя. Если хочешь злиться, злись на своего брата. Ведь это он захотел встретиться со мной здесь?

— Хорошо, — улыбнулась она. — Я допускаю это. Но разве с твоей стороны не было позорным так бросаться на меня?

— Если бы не ты, я не стал бы этого делать, — твердо сказал Корридон. — Если бы ты не поощрила меня, я бы этого не сделал. Ты слышала, чтобы шофер останавливал машину перед зеленым светом?

— Ты совершенно не галантен, — воскликнула она. — Ты не оставляешь мне ни малейшей возможности для оправдания.

— Во всяком случае, это честно, милая. — Корридон встал и прошел в ванную, чтобы помыть руки. Когда он вернулся, она убрала поднос и лежала на постели, положив руки под голову.

— Диестлу можно доверять? — спросил он, останавливаясь рядом с ней.

Она скорчила гримаску.

— Я не знаю. Я ненавижу его. Он ужасный и мне бы хотелось, чтобы Слейд не работал с ним.

Корридон жестко улыбнулся.

Когда он был в ванной, то нашел в кармане халата платок с инициалами Диестла. Он с сожалением решил, что напрасно был сентиментален.

Ровно в десять вечера на следующий день черный «бьюик» остановился возле квартиры Корридона. Он открыл дверь.

— Все готово, — объявил Фейдак, вылезая из машины. — План у меня. Разрешите войти?

— Конечно, — ответил Корридон.

Фейдак удивленно разглядывал маленькую мрачную комнату. Корридон с улыбкой наблюдал за ним. Фейдак в роскошном костюме был здесь неуместен.

— Представьте, что вы в трущобе, — улыбнулся Корридон, — тогда вы почувствуете комплекс превосходства. Я не извиняюсь за эту дыру. Я не люблю дешевые украшения и считаю, что квартирная роскошь размягчает, человека.

Фейдак выглядел смущенным.

— Согласен с вами, — с сомнением проговорил он и сел. — Надеюсь, вы с Лорин провели приятный вечер?

Корридон придвинул стул и сел лицом к Фейдаку. — Мы довольны друг другом. Могу я взглянуть на план?

Фейдак пристально поглядел на него, но выражение лица Корридона ничего не подсказало ему. Он достал сложенный лист бумаги и разложил на столе.

— Вот. Это не составит труда. Квартира на первом этаже. Дверь не видна от главного входа. Швейцар уходит в десять. Если вы сможете открыть переднюю дверь, остальное будет просто. Письма хранятся в столе в гостиной. Стол стоит у окна. Он может оказаться запертым, но я не думаю, что вас это остановит. Письма лежат в правом верхнем ящике. Корридон изучил план.