Джеймс Чейз - Приятная ночь для убийства

Но вот две недели тому назад Майк позвонил ему и спросил, не могли бы они встретиться. При этом он говорил таким голосом, что Арт сразу же подумал, что у него неприятности. Он пригласил брата к себе домой, однако Майк сказал, что хотел бы поговорить с ним наедине.

— Никаких проблем, — проговорил Арт. — Бет может пойти к своей подруге. Что-нибудь случилось?

— Именно об этом я и хочу с тобой поговорить. Буду у тебя сегодня вечером, около семи. — С этими словами он повесил трубку.

Думая о предстоящей встрече, Арт поморщился. В этот момент раздался звонок, он открыл дверь и едва узнал в стоящем перед ним человеке своего брата. Последний раз, когда они виделись, Арт еще завидовал фигуре брата, той выправке, которая выдавала в нем профессионального военного. Теперь Майк превратился в тень того, каким он был раньше: лицо изрыто морщинами, глаза запали… От него исходило такое сильное отчаяние, что Арт ощущал это почти физически.

Они прошли в гостиную, сели на диван, и Арт приготовился слушать. Краткими сухими фразами Майк описал, как ему жилось те последние шесть лет, что братья не виделись.

Через год после свадьбы у них родилась девочка, даун. Мэри бросила работу, чтобы ухаживать за малышкой, которую назвали Крисси. Они резко сократили расходы, потому что были вынуждены жить на жалованье Майка.

— Господи! — воскликнул Арт. — Ты не представляешь, как мне жаль. Даун? А что это значит, черт возьми?

— Умственно недоразвитый ребенок, — объяснил Майк. — Милая, нежная малютка, которая никогда не научится писать и только с трудом сможет говорить. Впрочем, оставим это. Это наша ноша, и мы оба до безумия любили девочку.

— А дальше?

Майк надолго уставился в пустоту. Отчаяние, владевшее им, усилилось.

— Три недели назад Мэри погибла. Ее сбила машина, водитель пытался скрыться.

Арт наклонился к брату, уставившись на него.

— Ты хочешь сказать, что она умерла? — выдавил он из себя.

— Да.

— Майк, ради Бога! Почему ты ничего не сообщил мне?

Тот пожал плечами:

— Я же рассказываю тебе сейчас.

— Но почему только сейчас? Я бы мог что-нибудь для тебя сделать. Я мог быть возле тебя в тот момент… О Боже мой!

— Никто в тот момент не мог ничем мне помочь, — спокойно возразил Майк. — Я обязан был сам справиться с этим. Теперь у меня больше нет жены и мне нужно позаботиться о Крисси. Я поместил ее в приют, который находится совсем рядом с казармами, так что в выходные я могу ее навещать. Я бросил свой маленький домик и переселился в казарму. Ей хорошо в приюте, но он очень дорогой. До сих пор я обходился.

— Тебе нужны деньги? Я могу тебе дать. Сколько нужно? Я сделаю все, что смогу.

— Однако не такую сумму, которая мне необходима, Арт, — сказал Майк.

— Что это значит? Я мог бы одолжить тебе несколько тысяч. Проклятье! Я могу дать тебе эти деньги!

— Мне необходимо, как минимум, пятьдесят тысяч.

Арт вытаращил глаза:

— Ты что, с ума сошел? Для чего тебе, черт возьми, столько денег?

— Они нужны, чтобы оплатить содержание Крисси. Я разговаривал с врачом, который руководит приютом. Он хороший парень. Он сказал мне, что у девочки порок сердца. Обычное явление для таких детей. Она проживет не больше пятнадцати лет. Ей необходимо обеспечить лучший уход, чем обычно. Я уверен, что Крисси смогла бы получить такой уход в этом приюте, но это стоит пятьдесят тысяч. Только в этом случае она была бы обеспечена до конца своей и без того короткой жизни.

— Но, Майк, ты ведь получаешь жалованье! Я тоже внесу свою долю. Тебе нет никакой необходимости вносить эти деньги сразу. Ты можешь платить за приют ежемесячно.

Майк кивнул:

— Я рассчитывал именно так, но через пять или шесть месяцев я умру.

Арт выпрямился, посмотрев на брата. Он увидел изнуренное лицо, запавшие глаза, и ледяные мурашки поползли у него по спине.

— Умрешь? Не болтай чепухи! У тебя впереди не меньше двадцати лет! О чем ты говоришь?

Майк, долго разглядывал виски в своем стакане, потом грустно взглянул на брата.

— У меня неоперабельный рак, — спокойно сказал он.

Арт закрыл глаза. Он почувствовал, как кровь отлила от его лица.

Надолго воцарилось молчание. Его нарушил Майк:

— Последние два года у меня появились странные боли. Они приходили и уходили. Мэри я об этом ничего не говорил, думая, что это чепуха и скоро все пройдет. Ты понимаешь? У людей бывают боли, которые проходят, и ничего не случается. Но они стали появляться периодически. Когда я потерял Мэри, боли настолько усилились, что я, беспокоясь о Крисси, обратился к полковому врачу. Он направил меня на консультацию к специалисту в Норт-Порт, Лонг-Айленд. Поэтому я здесь. Два дня назад я был на приеме, и врач сказал, что мне осталось жить около шести месяцев. Через два месяца меня положат в больницу, из которой мне уже не выйти.