Джеймс Чейз - Лапа в бутылке

– Я собираюсь на уик-энд. Мистер Уэсли не вернется до понедельника. Я хочу, чтобы ты сложила мой багаж. Вот список вещей, которые я возьму с собой, я набросала его для тебя.

Ожидая повторения вчерашней сцены, Джуди взяла список и начала доставать отмеченное Бланш. Даже когда она упаковала чемодан, то все еще ждала, что хозяйка вот-вот начнет травить ее. Но этого не случилось. Бланш выглядела занятой своими мыслями и, одеваясь, тихонько что-то напевала, казалось, забыв о присутствии Джуди.

Внезапно она вспомнила:

– Что ты будешь делать во время уик-энда, Джуди?

– Я… Я не знаю, мадам, – растерялась девушка, не ожидавшая такого вопроса.

– Что ж, лентяйничать ты не должна. Ты найдешь массу шитья, и тебе не мешало бы почистить серебро. Приноси пользу и не заставляй меня подсказывать, чем тебе заняться. Есть цветы, и мои туфли требуют заботы… Короче, работы, если хорошенько приглядеться, полно.

– Да, мадам, – согласилась Джуди.

– В воскресенье ты можешь выйти, но я не хочу, чтобы ночью квартира пустовала. Ты поняла? И ради всего святого, не приводи сюда мужчин. Я знаю, каковы вы, девушки. Швейцару скажи, что ты будешь одна, он за тобой присмотрит.

Джуди, красная и разъяренная, отвернулась.

– И нечего играть в обиженную, – нахмурилась Бланш, – я не говорю, чтобы ты этого не делала, но я хочу сказать, что я этого не потерплю. Иди сюда, Джуди.

Джуди подошла к ней, глядя угрюмо и дерзко.

– У тебя хорошенькая фигурка и кожа прелестная. – Пальцы Бланш, подобно сухим маленьким прутикам, тронули щеку Джуди, и та, вздрогнув, попятилась. – Ведь ты же не боишься?

– Нет, мадам.

– Правильно, – рассмеялась Бланш. – Это так смешно, что некоторые люди, кажется, боятся меня. Конечно, я люблю шутить, но ведь это же просто забава. – Теперь она пристально смотрела на Джуди. – Старик в буфете тебя напугал?

– Не слишком, – безразлично ответила Джуди.

– Вот как, – взгляд незабудковых глаз стал жестким. – Прежняя девушка закатила истерику. Было очень смешно. А змея? Разве тебя она не напугала? – Она довольно рассмеялась. – Змея – моя любимая шутка. Мой муж терпеть не может ее. Иногда я кладу ее в постель.

Джуди отвернулась. Она не хотела, чтобы Бланш заметила на ее лице ненависть и желание броситься на нее и задушить.

– Ты любишь меха? – вдруг спросила Бланш, заканчивая красить лицо.

«Еще раз меня ты на эту удочку не поймаешь», – подумала Джуди и ответила:

– Да, мадам, люблю.

– Тогда погляди на мои, потрогай, я хочу, чтобы они тебе понравились.

Джуди не двинулась.

– Благодарю вас, мадам, но чужими мехами я не интересуюсь.

– О, чепуха, – возразила Бланш с веселым смехом, – взгляни на них, нет ни одной женщины, которая бы отказалась ими владеть. Норка стоит пять тысяч, а белая арктическая лиса… Мне не хочется даже говорить, сколько она стоит. Иди, посмотри на них.

Джуди подошла ближе к сейфу, стараясь выглядеть равнодушной, но магическое воздействие мехов было слишком сильным, чтобы ей это полностью удалось.

– Сними норку с вешалки, если хочешь, можешь ее примерить.

Джуди шагнула в сейф и потянулась за норковым манто. Вдруг что-то щелкнуло, и стальная стена захлопнулась, заперев ее внутри. Секунду-другую она была так удивлена, что не шелохнулась и не вскрикнула. Потом в ее душе зародилась искра страха, но Джуди быстро взяла себя в руки.

«Ты на это напросилась, – укоряла она себя, – тебе следовало догадаться, что предложение с подвохом. Ты должна сохранять спокойствие. Бланш не может оставить тебя здесь надолго. Она спешит на поезд. Если бы здесь было немного больше места, а то от этих мехов кажется слишком жарко, да и воздуха совсем мало. Она, вероятно, думает, что напугает меня до смерти, но ей это не удастся! Я сяду и подожду, пока она меня не выпустит». Все еще ощущая страх, Джуди опустилась на пол. Полы манто касались ее головы и лица, раздражая ее.

«А что если Бланш уедет и оставит меня здесь? Если она действительно помешана, ей все равно. Долго без воздуха я не продержусь. Уже сейчас становится трудно дышать».

Внезапно погас свет, и на Джуди навалился тяжелый мрак. Джуди услышала свой дикий крик и попыталась вскочить на ноги, барахтаясь в висящих мехах. Она всегда боялась замкнутого пространства и теперь потеряла голову. Дико вопя, барабанила в холодную стальную стену, скреблась о блестящий металл, как безумная. Ее руки были бессильны перед дверью. Она почувствовала себя сломленной навалившимся шквалом темноты и упала на колени, продолжая кричать. Какое-то сорванное манто накрыло ее с головой.