Джеймс Чейз - Избавьте меня от нее

– Мне очень жаль, Смит.

– Мне тоже, мадам, – сказал слуга, удаляясь.

Шеннон поднялась и нервно заходила по большой, освещенной солнцем комнате.

"Так не может больше продолжаться, – думала она. – Нам надо расстаться. Я знаю, Шерри ненавидит меня. Я чувствую это. Моя любовь к нему тоже иссякла. Боже, почему у меня нет детей?! Нам надо расстаться”.

В это самое время Джемисон находился в телефонной будке и разговаривал с Тарнией.

– Пообедаем сегодня вместе? – спрашивал он.

– С удовольствием.

– Тогда встретимся полдевятого в “Каменном крабе”.

"Каменный краб” – это был небольшой рыбный ресторанчик в пяти милях от Парадиз-Сити, где Джемисон и Тарния могли рассчитывать, что не встретят никого из знакомых.

– Я приеду, Шерри.

– До встречи, дорогая. – И Джемисон повесил трубку. Он глубоко вздохнул. Ему нужно было многое тщательно обдумать. Сегодня у него был единственный шанс убедить Тарнию, что скоро они смогут пожениться.

Остаток дня он провел почти в пустой комнате для отдыха легкоатлетического клуба. Он сидел в глубоком кресле в самом углу, и никто к нему не подходил. Он обдумывал свое будущее, размышлял о Лукане и решал, что сказать Тарнии сегодня вечером. Наконец, удовлетворенный принятым решением, он отправился в комнату для бриджа и сыграл три роббера с престарелыми членами клуба. Играл он плохо – ему мешали мысли о Тарнии.

Он вернулся на свою виллу вскоре после восьми часов.

Смит видел, как Шеннон уехала в своей машине на концерт, и приготовил блюдо с холодными закусками для Джемисона.

Зная, как Конклину хотелось иметь свободный вечер, Смит сказал, открывая хозяину дверь:

– Добрый вечер, сэр. Вы хотите, чтобы Конклин вернул прокатную машину?

– Нет, скажите ему, чтобы поставил ее в гараж.

– Хорошо, сэр. Конклин нужен будет вам сегодня вечером?

– Откуда, черт возьми, я знаю? – отрезал Джемисон. – Что, ему нечем заняться? – И он начал подниматься по лестнице.

– А ваш обед? Он готов, сэр. Вам подать его в кабинет?

– Я поем в городе, – рявкнул Джемисон и скрылся в спальне.

В этот момент Смит, в ярости, был готов пойти к Джемисону и заявить о своем уходе. Хватит с него этого эгоиста, который ни с кем не считается. Но потом он подумал о Шеннон. Нет, он останется до тех пор, пока она будет здесь. Подавив свой порыв, он вернулся на кухню.

Быстро переодевшись, Джемисон спустился в вестибюль.

– Мне нужен “ролле”! – крикнул он. – Поторопитесь! Появился Смит:

– Через две минуты, сэр. Я буду нужен вам вечером?

Джемисон взглянул на него.

– Какого черта? – сердито спросил он. – Вам платят за то, чтобы вы были на месте. Вы мне можете понадобиться. Займитесь делом!

– Хорошо, сэр, – сказал Смит, понимая, что последняя надежда попасть на концерт рухнула.

Через несколько минут Джемисон отъехал от дома в “роллс-ройсе”. В 20.50 он поставил машину в темном месте у “Каменного краба” и вошел в ресторан. Его приветствовал метрдотель Марио. Низенький, толстый мужчина, постоянно улыбавшийся, Марио сразу узнал Джемисона, который бывал здесь и раньше.

– Как приятно видеть вас, мистер Джемисон, – сказал он.

Джемисон холодно кивнул. Он не любил фамильярности с метрдотелями и официантами.

– Столик на двоих, в тихом месте, – попросил он.

– Конечно, сэр.

Ресторан был рассчитан всего на сорок мест. Столики стояли так, что сидевшие за одним столиком не могли наблюдать за соседним. Марио провел Джемисона к столику в дальнем углу зала, у большого открытого окна, выходящего на море. Джемисон сел и попросил:

– Когда придет мой гость, сразу подайте два сухих мартини с водкой.

– Конечно, сэр. – И Марио торжественно удалился.

По опыту Джемисон знал, что Тарния всегда опаздывает, поэтому и он сам приехал позже.

Тарния появилась в 21.15. Увидев ее, Джемисон поднялся. Их приветствие было сдержанным: только улыбки и быстрое рукопожатие. Если бы кто-нибудь и заметил их, это выглядело бы как деловая встреча.

Появился официант и поставил перед ними мартини.

– Ты всегда все так красиво устраиваешь, – сказала Тарния. – Чудесно снова увидеться с тобой.

Джемисон оглядел ее. Что за женщина, подумал он. Ее белый брючный костюм с алой отделкой у шеи был так шикарен! От ее блестящих волос, прекрасного лица в полумраке ресторана, казалось, стало светлее.

– Ты ведь знаешь, как я дорожу каждой нашей встречей. Ты же так занята… – сказал Джемисон, когда они уселись за столик.