Джеймс Чейз - А что же случится со мной?

— Покатайте нас немного, Юко, — приказал Кендрик, с трудом влезая в машину. Я зашел с другой стороны и сел рядом с ним. От шофера нас отделяла стеклянная перегородка. Внутри машины была приятная прохлада. Машина тронулась. Кендрик предложил мне сигару, но я отказался.

Мы немного проехали вдоль моря, а потом свернули в сторону и по боковой улице выехали за город.

Кендрик уже во всю пыхтел сигарой.

— Я понял, что вы близкий друг Верни?

— Правильно.

— Мне так обидно за него, — заметил Кендрик, затягиваясь. — Эта ужасная рана.

Я просто промолчал, ожидая дальнейшего.

— Он работает на таких ужасных людей. Этот Эссекс, что за чудовище! Да еще его жена! И опять я промолчал.

— Верни чувствует себя неуверенно.

— Так же как и мы все, — ответил я, следя за желтым диском луны, плывущим по небу.

— Вы чувствуете тоже? — он уставился на меня. — Тоже чувствуете неуверенность?

— А кто нет?

— Ну, верно, но у вас есть же гордость, желание стать богатым? Верни, во всяком случае, думает так, мы часто говорим с ним о деньгах. Один раз он мне заявил: «Клод, я должен обрести уверенность в жизни. Если бы мне удалось достать много денег, я бы пошел на что угодно ради этого».

— Так сказал Верни?

— Это точные его слова.

Теперь я уже в упор смотрел на него.

— Знаете, Кендрик, кончайте эту болтовню. Я понимаю, что вы хотите чего-то от меня и пытаетесь выяснить, как я буду реагировать. Но уж больно грубо вы действуете. Выкладывайте, что у вас на уме.

Он снял парик, зачем-то посмотрел внутрь его, наверно надеясь найти там золото, и водрузил его обратно на лысину.

— Верни предупреждал меня, — начал oh, усмехаясь, — он говорил, чтобы я был осторожнее с вами. Он говорил, что однажды выручил вас. Вы пристукнули менялу-вьетнамца и удрали с тремя тысячами долларов. Верни обеспечил вам алиби, не так ли?

— Эти менялы-вьетнамцы ерунда. Мне были нужны деньги, и я достал их. А Верни болтает много лишнего.

— Ну да, Берни заявил, что меняла был убит при взрыве бомбы и все остальные уверены в этом.

Пока «кадиллак» двигался по городу, рассыпавшему свои огоньки справа от нас, мне вспомнился Сайгон.

Моя вьетнамская подружка хотела достать денег, чтобы удрать в Гонконг. Она сходила с ума от страха, так как сбежала с севера и боялась, что вьетконговцы следят за ней. Ничего не могло выбить у нее из головы эту ерунду. Ей надо денег, настаивала она, чтобы уехать в безопасное место. Хотя я понимал, что теряю ее, но решил помочь ей. Однажды вечером с револьвером в руке я зашел в пункт по обмену денег и заставил вьетнамца отдать мне доллары. Наверно, я был ужасно пьян. Я отдал ей деньги, и она исчезла. А потом военная полиция пришла за мной, так как меняла опознал меня. Я думал, что мне пришел конец, но меня выручил Олсон. Он показал, что я с ним работал на аэродроме в то время. Уверен, что полиция не очень поверила в это, но Берни тогда уважали, и мне удалось уйти от ответа.

Кажется, так давно это было. Мне еще здорово повезло — лавочку менялы разнесла одна из бомб, выпущенных вьетконговцами по Сайгону. А он ведь собирался обратиться к командованию, но не успел.

Я все рассказал Берни, и он улыбнулся мне в ответ.

Потом он сказал: «Хорошо, только не делай больше этого, меня может и не быть рядом в другой раз».

Так это случилось в первый раз, но мне всегда не хватало денег. Я связался с другой вьетнамкой из ночного клуба для американских солдат. Она только и думала о деньгах, большинство ихних девок интересуются только деньгами. И поэтому однажды вечером я вошел в другую лавочку менялы. В этот раз был налет вьетконговцев, рвались снаряды и бомбы, и я убил старого вьетнамца без всякого сожаления. Моя добыча составила тысячу долларов. Этого было достаточно для моей девушки и для меня. Я повторил эту операцию еще три раза. И каждый раз мне приходилось убивать этих менял. А потом наступило раскаяние, и они стали сниться мне по ночам. Их глаза, полные смертельного ужаса, начали преследовать меня. Они маячили передо мной даже когда я ремонтировал самолет Берни. И вот сейчас, сидя в «кадиллаке», я вновь увидел их перед собой.

Кендрик сказал:

— Вы понимаете, что я имею в виду? Берни рассказал мне об этом. Это его мнение, но мне хочется спросить вас кое о чем. Берни заявил, что вы можете пойти на что угодно ради большой суммы денег. Вы понимаете, на что угодно? Так ли я его понял?

— Это зависит от суммы, — заметил я. Он кивнул.

— Я так и думал. — Он выпустил струю дыма, которая быстро исчезла из салона автомобиля через систему кондиционирования. — Правильно, сколько? Четверть миллиона заинтересует вас?