Дональд Уэстлейк - Мокрушники на довольствии

Но я не стал сообщать об этом Рикардо, а просто сказал:

– Мне толком не известно, в чем дело. Я всего лишь мальчик на побегушках.

– Надеюсь, она не попала в беду, – сказал Джонни.

– Думаю, что нет. Вы знаете что-нибудь о ее муже?

Он вытаращил глаза.

– О муже?

– Мне сказали, что она вышла замуж до своего приезда в Нью-Йорк.

– Вот те на. Не помню, чтобы она когда-либо говорила об этом.

– Ну что ж, – произнес я, вставая, – большое спасибо за то, что уделили мне время.

– Пустяки, – ответил он. – Я готов помочь всем, чем могу, кроме денег.

– Джонни рассмеялся кладбищенским смехом. – На все сто процентов. Но если надо раскошеливаться, то десять процентов готовности долой. Должен же я иметь прибыток, а?

– Да, согласился я и пошел к двери, но на полпути остановился и вернулся к столу. – Кстати, у вас есть пистолет?

– При чем тут это?

– К Мэвис это не имеет отношения. Дело совсем в другом. Я чуть было не забыл вас спросить...

– Слушайте, я согласен вам помогать...

– Просто мне стало любопытно, есть ли у вас пистолет, – сказал я.

– Разумеется, есть. Я держу в сейфе крупные суммы денег, и...

– Вам нет нужды оправдываться, – успокоил я его. – Я просто полюбопытствовал. Где он, у вас в столе?

– Да, но я не...

– Можно взглянуть?

– Послушайте, – начал он, и серость сменилась снежной белизной. Послушайте, в чем дело? Я никогда не причинял вреда Эду Ганолезе...

– Не волнуйтесь вы так. Я вовсе не собираюсь убивать вас из него. Будь иначе, я бы нашел менее людное местечко, чем этот ваш клуб. Я просто хочу взглянуть на пистолет, и все.

– Зачем?

– Увлекаюсь стрелковым оружием.

Я протянул руку, Джонни затеял поединок взглядов, норовя заставить меня опустить глаза, но я был не один. Из-за моей спины на Джонни пялились Эд Ганолезе и вся организация, и в конце концов отвернуться пришлось ему. Он пожал плечами и выдвинул ящик стола.

Пистолет, который протянул мне Джонни, был настоящим чудовищем.

Автоматический «кольт» сорок пятого калибра. Имея такой, можно усеять трупами все горы и долины.

– Думаете, вас придут грабить слоны? – спросил я.

– Пистолет, он и есть пистолет, – ответил Джонни. Это было не совсем так, но я не стал с ним спорить. Я поднес дуло к носу, но не унюхал ничего, кроме запаха холодной стали. Извлек обойму. Она была полна. Передернул затвор. Механизм был вычищен и обильно смазан. Из этого пистолета уже давно не стреляли.

– Другого оружия у вас нет? – спросил я.

– Нет.

Я возвратил Джонни его адскую машину, и тут он сказал:

– Мэвис мертва, верно? Ее что, застрелили? С кем она гуляла последнее время? С Эдом Ганолезе?

– Вам следовало бы почаще читать газеты, – посоветовал я.

Следующим я решил посетить Сая Грилдквиста, поэтому удалившись на квартал от «Пивнушки Джонни», зашел в аптеку, чтобы позвонить. Я толком не знал, где искать продюсера, когда идет его спектакль, он мог быть и в театре, и дома. Сперва я позвонил в театр, где мне сообщили, что Сай будет в своей конторе только на другой день после обеда. Тогда я попробовал дозвониться до квартиры.

Сай самолично снял трубку. Судя по его глухому зычному голосу, он уже много лет прикуривал одну сигару от другой.

– Грилдквист у телефона, – сообщил он мне и умолк, дожидаясь, когда я назову себя.

Мне не хотелось загодя оповещать его о приходе человека, который желает говорить с ним о Мэвис Сент-Пол, поэтому я сказал:

– Я драматург, мистер Грилдквист. Пока мои пьесы не ставились, но...

Как я и думал, он тотчас принялся отделываться от меня, пустив в ход дежурный набор расхожих фраз.

– Извините, но сейчас я занят «Далекими барабанами» и, боюсь не смогу прочесть пьесу, которая не одобрена театральными агентами. Советовал бы вам обратиться к одному из них.

– О, – проговорил я. – Что ж, большое спасибо.

– Всегда к вашим услугам, – ответил он.

Я вышел из аптеки, подозвал такси и поехал к Грилдквисту, который проживал в районе восточных шестидесятых улиц. Всего в четырех кварталах от жилища Мэвис Сент-Пол, хотя в Нью-Йорке такого рода обстоятельство ровным счетом ни о чем не говорит. Жить в нью-йоркской квартире – все равно что иметь дом на Луне. В сущности вы один в радиусе миллиона миль.

Дом Грилдквиста стоял совсем рядом с Пятой авеню и парком, и я сразу понял, что попасть внутрь будет непросто. В подъезде дежурил швейцар, а у него за спиной на стене висел маленький телефонный коммутатор.