Дональд Уэстлейк: Разная любовь, разная смерть

Уильям Пьетроджетти принадлежал к совсем иному типу людей и сильно отличался от тех двоих. На нем был коричневый костюм, такой несвежий, обвисший и помятый, словно его владелец только что проделал в нем поездку на междугороднем автобусе. На щеках Уильяма к концу дня уже красовалась темная щетина, возможно появлявшаяся сразу же после бритья. Еще у него была перхоть и неопрятные черные космы. Человек явно односторонних интересов, принадлежавший к той категории бухгалтеров, которые в свободное время решают математические головоломки и отсылают их в “Научную Америку” и для которых легким чтивом являются биографии знаменитых математиков; а главное – общение с налоговым законодательством представляет для них своего рода интеллектуальное изнасилование. Получал он, скорее всего, меньше, чем следует, потому что таким всегда недоплачивают, впрочем, это его мало волновало; интерес к деньгам у него, наверное, появлялся лишь тогда, когда их можно было нанести на бумагу в виде столбиков с цифрами.

Как только все мы устроились, Рембек уперся локтями 6 стол и, нависая над всеми, произнес:

– Как много успел рассказать вам Виклер, мистер Тобин?

– Ровно столько, столько вы ему поручили. Убили какого-то человека, близкого вам, но не связанного с.., корпорацией. Вы хотите, чтобы убийцу нашли, но сами расследование вести не желаете. Если он будет найден, вы не будете возражать против передачи его в руки полиции.

Он кивнул:

– Верно. И это все? Больше ничего он не говорил?

– Все. Он не счел нужным объяснить мне, почему нельзя сразу обратиться в полицию, если вы все равно согласны иметь с ней дело.

– Ситуация сложная. Прежде чем я введу вас в курс дела, мне понадобится ваше обещание, что вы ничего не расскажете никому постороннему.

Я покачал головой:

– Этого я обещать не могу.

– Речь не идет об умалчивании чего-то незаконного, – уточнил он.

– Не важно, о чем идет речь. Я не могу давать обещаний вслепую.

В разговор вмешался Кэнфилд.

– Мистер Тобин, по-моему, достаточно будет ваших заверений в том, что ко всему, что вы здесь сегодня услышите, вы отнесетесь.., с должной деликатностью. Ты согласен, Эрни?

Рембек казался обеспокоенным.

– Для меня все очень важно, Юстас, – подчеркнул он.

– По моему мнению, мы можем рассчитывать на порядочность мистера Тобина. Рембек взглянул на меня.

– Если вы хотите от меня одного, чтобы я пообещал не сплетничать, я согласен, – заявил я. Рембек резко кивнул.

– Ладно, – согласился он. – Меня это устроит. – Затем, с явным усилием выдавив из себя дружескую улыбку, он продолжал:

– Меня это дело касается весьма близко. Вы сами поймете, когда ознакомитесь с ним до конца.

– Я давно готов, – сказал я.

– Еще кое-что, самое последнее, мистер Тобин, – вмешался Кэнфилд. – Есть одна юридическая формальность. У вас не найдется долларового банкнота?

– Наверное. А в чем дело?

– Я попрошу вас передать его мне и подтвердить, что вы нанимаете меня, чтобы я представлял ваши интересы в данном деле. Я повернулся в кресле, чтобы лучше его видеть, и спросил:

– Зачем это?

– Информация, которой клиент обменивается с адвокатом, – пояснил он, – строго конфиденциальна. Если когда-нибудь вас попросят рассказать про эту встречу и у вас появится желание отказаться, в подобном случае вы будете иметь все законные основания. – Увидев, как у меня вытянулось лицо, он добавил:

– Ради Бога, мистер Тобин, уверяю вас, тут нет никакого подвоха. Я просто хочу дать вам возможность в будущем находиться под защитой закона, если возникнет непредвиденная ситуация и вы сами того пожелаете. Вручив мне один доллар, вы не теряете права излагать кому угодно, что пожелаете. Просто у вас появляется выбор.

– Но ведь эту историю расскажет мне мистер Рембек, – возразил я.

– Нет, мистер Тобин, ее расскажу вам я.

– Чтобы никто не мог подкопаться, мистер Тобин, – добавил Рембек. – Для вашего же блага.

Я смутно ощущал себя круглым идиотом, но сделал то, что от меня требовали: достал из бумажника долларовую купюру и передал ее Кэнфилду с просьбой представлять мои интересы. Он с самым серьезным видом выразил согласие. Я вернулся к своему креслу, и он сообщил мне подробности дела.

– Мистер Рембек состоит в браке, мистер Тобин. Осмелюсь сказать, в счастливом браке. И верность браку никогда не нарушает. Миссис Рембек – женщина с несколько неустойчивой психикой, у нее есть определенные проблемы, и мы все ей глубоко сочувствуем. Поэтому мистеру Рембеку необходимо для поддержания себя в нормальной физической и умственной форме изредка отдыхать от забот после напряженного рабочего дня, так сказать, на стороне, где он может найти утешение и насладиться обществом близкого друга.