Андрей Кивинов - Круговорот

– А в чем дело-то? – справедливо возмутился Сергей Сергеевич.

– Ты идиотом не прикидывайся, – дыхнул перегаром тот, что занимался руками, – дороже выйдет…

– Чья тачка? – Горностаев кивнул на «хонду».

– Жены, чья же еще… Вон документы. У меня доверка.

– Подарила, что ли? С каких доходов, интересно. Она у тебя уже год как не работает, только по курортам катается. Больше ничего у жены нет? Или у тещи? Лучше сам расскажи, чтобы нам не искать…

– Ничего.

– А вот хамить не надо… Опасно для жизни. О'кей? Про домик в Коксово не забыл? С квадрациклом и снегоходом в придачу?.. Гена, глянь, есть что в тачке интересного.

Суровый Гена из группы захвата вытащил наручники, умело применил их на практике и полез в «хонду».

– Не имеете права без санкции! – заявил протест Сергей Сергеевич, грудью бросаясь на дверь машины.

– А это не обыск, а осмотр. Ты же грамотный юрист. Разницу знаешь? Или объяснить?

Пока Игорь Владимирович объяснял, упомянутый Гена вытряхнул на сидение содержимое бардачка – карту города, несколько CD-шек группы «Любэ», пару автомобильных свечей, упаковку презервативов, швейцарский перочинный ножик и маленький полиэтиленовый пакет с подозрительным порошком белого цвета.

– Владимирыч, глянь, – Гена потряс пакетиком, – наш клиент.

– Отлично… Это твое или тоже жены?

– Беспредел! – попытался вырваться из объятий закона Сергей Сергеевич. – Подкинули, с-суки!!!

Но дальше возмущений дело не пошло – второй компаньон Горностаева был начеку и мгновенно зафиксировал оперуполномоченного в соблазнительной позе: задницей вверх, головой вниз.

– Не дергайся, сынок… Ты сам «коксом» глушишься? Или просто торгуешь?

– К-к-какой кокс?! – прохрипел Сергей Сергеевич.

– Какой – установит экспертиза. Колумбийский или голландский. Нам без разницы. Гена, зови понятых. Вон, из кафе…

В качестве понятых прибыли напуганные официантка Аллочка и бармен Николаша.

– Товарищи понятые, – обратился к ним Горностаев, забрав у Гены пакетик, – мы, сотрудники управления собственной безопасности милиции, только что обнаружили в машине данного гражданина вот этот кока… пакетик. Сейчас я составлю протокол изъятия, а вы распишетесь. Договорились?

Аллочка мстительно улыбнулась. «Не хочешь, чтоб шли в понятые, – оставляй на столе чаевые».

Николаша остался непроницаем, как настоящий бармен.

Игорь Владимирович положил лист прямо на капот машины, быстро и грамотно составил протокол. Потом запечатал в конверт пакетик с порошком.

– Расписываться будете, Сергей Сергеевич?

– Пошел ты…

– Понял. Обойдемся. Господа, прошу…

Аллочка, приняв эротическую позу, не читая, поставила автограф на протоколе и конверте. Николаша начал было читать, но махнул рукой:

– А, всё равно не понимаю ни хера.

Но подпись вывел. Хотя и неразборчиво.

– Благодарю, господа. Вы свободны… Мужики, грузите этого в машину.

– Начальству дайте позвонить! – вновь дернулся Сергей Сергеевич. – Имею право!

– Мы сами позвоним. Гена, забирай его тачку.

Опера-оборотня затолкали в стоящий за углом черный «форд-фокус» с синими номерами, за рулем которого кемарил водитель. Гена поехал следом на «хонде».

Чудесное путешествие в Страну собственной безопасности заняло около часа. Даже спецномера не смогли защитить машину от пробок. В дороге охотники на оборотней делились друг с другом впечатлениями о последних громких разоблачениях в высшем и среднем милицейском звене. Разумеется, сопровождаемых арестами, обысками и прочими оперативными мероприятиями. Рассуждали об ужесточении законодательства в части злоупотребления служебным положением и изъянах в кадровой политике («Берут в ментовку уродов!»).

В Управление Сергея Сергеевича внесли через парадный подъезд. И по извилистому лабиринту коридоров проводили до кабинета. Волшебное путешествие с дикими гусями.

Едва он переступил порог, как получил удар в поддых. Телятина в желудке подпрыгнула и перевернулась.

– Это для бодрости, сынок, – потер кулак Горностаев, – и чтоб не задавал идиотских вопросов. Присаживайся…

Опустившись на табурет, Сергей Сергеевич отдышался и оглядел кабинет. Ничего интересного, кроме боксерской груши куда большего размера, чем у него. На стене плакат – краснощекий мужик в косоворотке пришпиливает к земле осиновым колом оскалившегося волка в погонах. На столе лежал потрепанный томик В. О. Пелевина «Священная книга оборотня».