Андрей Кивинов: Круговорот

– Да какие шмотки? – Паша по-прежнему плохо понимал суть происходящего. – Какое оружие?

– Это чей свитер?

– Мой… Мать купила. На Новый год.

– Что-то размер подозрительный. Явно маловат.

– Размер как размер… Он тянется.

– А вот хамить не надо. Не рекомендую. Опасно для жизни. Ферштейн?

– Извините… Больше не буду…

– Не стой, говорю, – одевайся!

Пока Паша облачался, Сергей Сергеевич продолжал бесцеремонно изучать содержимое имеющейся в комнате мебели. В ящике старенького письменного стола он нашел пистолетный патрон, чему несказанно обрадовался.

– Он пустой, – упредил вопрос Паша, – без пороха. Сувенир.

– И где такие сувениры продаются?

– Нигде… С армии привез… Да вы сами посмотрите – там пуля руками вынимается.

– Разберемся, что откуда вынимается… Олежек, – крикнул в коридор Сергей Сергеевич, – зови понятых.

На зов Олежика откликнулись вечно пьяная соседка по лестнице тетя Маша и ее не менее пьяный сожитель Володя, периодически стрелявший у Паши курево. Сейчас они всплывали после вчерашнего погружения, и всплытие давалось с трудом.

– А почему вы обыск делаете? – попытался отстоять свои гражданские права Паша. – У вас санкция есть?

– Это не обыск, а осмотр места происшествия, – спокойно пояснил Сергей Сергеевич, – на осмотр санкция не нужна…

– Какого еще происшествия? – оторопел Паша.

– Как какого? Обнаружение боеприпасов, это разве не происшествие? Еще какое… Идет беспощадная война с терроризмом. Товарищи понятые, подойдите ближе… Мы нашли в столе у этого гражданина, – палец оперуполномоченного ткнул в Пашину грудь, – боевой патрон от пистолета Макарова. Он этого не отрицает.

Сергей Сергеевич поднес к вдумчивым лицам соседей изъятый патрон. Володя почесал затылок, тетя Маша прищурила близорукие глаза.

– Сейчас я составлю протокол изъятия, а вы распишетесь…

Через три минуты текст протокола вышел в свет. Рука у автора была набита. Сам патрон автор поместил в почтовый конверт и опечатал калькой с печатью, намазав ее заранее принесенным канцелярским клеем. Движения его рук были отработаны, как у фабричных рабочих на конвейере.

– Читай. – Опер подозвал Пашу к столу.

Паша прочитал. Ну да, изъяли патрон. Но он же без пороха. Не боевой.

– Это установит экспертиза, – с фатальной уверенностью пообещал Сергей Сергеевич, протягивая Паше авторучку с золотым пером. – Расписывайся.

Соседи-понятые при слове «экспертиза» испуганно переглянулись и вжали голову в плечи.

Паша ставить подпись отказался. Интуиция подсказала и телепрограмма «Советы адвоката». Подписаться никогда не поздно.

– Не хочешь, не надо. Обойдемся. – Оперуполномоченный не сильно переживал Пашкин отказ. – Понятые, распишитесь! Здесь и на конверте.

Первым авторучку взял мужчина. В нужное место попал с третьего раза. И то потому, что помогла женщина, направив перо.

– А чего писать-то?

– Автограф, – подсказал Сергей Сергеевич.

Услышав еще одно незнакомое слово, Володя пару секунд подумал и похмельным почерком вывел слово «Афтограф» на протоколе и конверте. Потом передал перо сожительнице. Та, как более подготовленная к жизненным невзгодам, справилась с заданием вдвое быстрее, пробормотав недовольно: «А! Не понимаю я ни хера…»

– Всё, свободны! – Оперуполномоченный спрятал конверт и протокол в папку.

Уже на пороге понятые шепотом спросили у человека в форме: «А что случилось?»

– Пошли, пошли отсюда… Уроды…

Дверь захлопнулась.

– Ну что стоишь, как Медный всадник? – подтолкнул Пашу Сергей Сергеевич. – Поехали садиться. Камера ждет. Паспорт захвати.

– Украли.

– Когда?

– Месяц назад. На работе, из куртки.

– И что, не было времени восстановить?

– Да зачем он мне… Это же не кошелек…

«Хреново день начинается, – подумал Паша, – как мебель от котов спасать, не узнал, а теперь еще в тюрьму сажают. Очень хреново».

– Матери можно позвонить? Я имею право.

– Мы сами позвоним.

Мать вкалывала дворником в жилконторе и сейчас наверняка находилась на территории, но начальница могла передать.

До отдела милиции добирались пешим порядком. Машину органы не предоставили. Хорошо, идти было всего два квартала, плохо, что в наручниках. Паша продолжал возмущаться, но на скорость передвижения это никак не повлияло. По дороге сотрудники делились воспоминаниями о громких разоблачениях, рассуждали о неотвратимости наказания и об ужесточении уголовного законодательства в части хранения боеприпасов.