Пер Вале - Человек, который испарился (= Швед, который исчез)

Гюннарссон быстро посмотрел на Мартина Бека отчаявшимися глазами и торопливо продолжил:

- Потом я взял паспорт, авиабилет, ключ от автомобиля и ключи от его квартиры. Потом...

Он вздрогнул, но тут же взял себя в руки.

- Потом я перенес его вниз в автомобиль, это было самым трудным, но мне... я уже хотел было сказать, что мне повезло. Я поехал в Хагалунд.

- К тому дому, который должны были снести?

- Да, там нигде не было ни души, словно все вымерли. Я затащил Аффе на чердак, это было трудно, потому что от лестницы уже почти ничего не осталось. Там я положил его за перегородку под кучу какого-то хлама, чтобы его никто не нашел. Он ведь уже был мертвый. Ему, собственно, было все равно. По крайней мере мне так казалось.

Мартин Бек беспокойно покосился на часы.

- Продолжайте, - сказал он.

- Начало светать. Я поехал на Флеминггатан за чемоданом, он был уложен, и я положил его в автомобиль Матссона. Потом вернулся сюда, немного прибрал здесь и взял его очки и плащ, который он повесил в прихожей. И тут же поехал обратно. Мне было страшно, хотелось остаться здесь и ждать. Потом я взял его автомобиль, поехал в Арланду и припарковался там.

Мужчина посмотрел на Мартина Бека просительным взглядом и сказал:

- Все шло как по маслу. Я надел очки, но плащ оказался мне маловат. Я перебросил его через руку и прошел паспортный контроль. Не особенно помню, как я добрался, но мне все казалось простым и легким.

- Как вы хотели сразу исчезнуть оттуда?

- Я думал, мне представится какая-нибудь возможность, как-нибудь это получится. Я думал, что лучше всего будет, если я поеду до венгерской границы на поезде, а там попытаюсь перейти нелегально. У меня ведь лежал в кармане мой собственный паспорт, и из Вены я мог вернуться домой по нему. Я там уже был несколько раз и знал, что австрийцы при выезде обычно штампы не ставят. Мне снова повезло. По крайней мере мне так казалось.

Мартин Бек кивнул.

- Там не было мест, но Аффе забронировал себе номера в двух гостиницах, причем в первой на одну ночь. Я уже не помню, как она называлась.

- "Ифьюшаг".

- Да, возможно. Я приехал туда вместе с какой-то группой туристов, они говорили по-французски. Рядом со мной стоял у регистрационной стойки какой-то молодой человек с бородой и усами. Я заметил, что портье положил его паспорт в самый низ, так что он оказался первым снизу в этой стопке паспортов. Я сдал паспорт Аффе, а когда портье повернулся ко мне спиной, мне удалось вытащить из стопки паспорт, принадлежащий тому, с бородой и усами. Он был бельгийский.

Мартин Бек осторожно взглянул на часы.

- А что произошло на следующий день утром?

- Я получил паспорт Аффе... Матссона и поехал в другую гостиницу. Она была большая и роскошная и называлась "Дунай". Я отдал портье паспорт Аффе и позволил отнести в номер его чемодан. Я пробыл там не более получаса. Потом ушел. У меня имелся план города, который я купил до этого, и я пошел на вокзал. По пути я обнаружил в кармане ключ от гостиничного номера. Он был большой и мешал мне, поэтому я бросил его на ступеньки управления полиции, когда проходил мимо. Мне казалось, что это хорошая идея.

- Еще бы, - заметил Колльберг.

Гюннарссон слабо улыбнулся.

До Вены я ехал в международном экспрессе, это заняло только четыре часа. В первую очередь я снял очки Аффе и уложил его плащ. Теперь я уже ехал по бельгийскому паспорту, и все по-прежнему шло гладко. В поезде было полно пассажиров и у паспортного контроля было много работы. К тому же со мной в купе ехала какая-то девушка. В Вене на вокзале Остбанхоф я взял такси, поехал прямо в аэропорт и дневным самолетом прилетел в Стокгольм.

- Что вы сделали с паспортом Редера? - спросил Мартин Бек.

- Порвал и бросил в унитаз в туалете на вокзале Остбанхоф. Очки тоже. Стекла я разбил, а оправу поломал.

- А куда вы дели плащ?

- Повесил его в гардероб в привокзальном ресторане.

- И вечером вы уже снова были здесь?

- Да, я пошел в редакцию сдать кое-какие статьи, которые написал до этого.

В комнате было тихо. Наконец Мартин Бек сказал:

- Вы пробовали постель?

- Где?

- В гостинице "Дунай".

- Пробовал. Она скрипела.

Гюннарссон снова посмотрел на свои руки. Потом очень тихо сказал:

- Я был в ужасно тяжелом положении. Речь ведь шла не только обо мне.

Он быстро посмотрел на фотографию.

- Если бы... если бы не случилось ничего непредвиденного, у нас была бы на этой неделе свадьба. И...

- Да?

Это ведь на самом деле был несчастный случай. Поймите...