Пер Вале - Гибель 31-ого отдела

Пер Валё

Гибель 31-ого отдела

Посвящается МАЙ

I

Тревога началась в тринадцать часов ноль две минуты. Начальник полиции лично позвонил в шестнадцатый участок. А спустя одну минуту тридцать секунд в дежурке и других комнатах нижнего этажа раздались звонки

Когда Иенсен - комиссар шестнадцатого участка - вышел из своего кабинета, звонки еще не смолкли. Иенсен был мужчина средних лет, обычного сложения, с лицом плоским и невыразительным. На последней ступеньке винтовой лестницы он задержался и обвел взглядом помещение дежурки. Затем поправил галстук и проследовал к машине.

В это время дня машины текли сплошным блестящим потоком, а среди потока, будто колонны из бетона и стекла, высились здания. Здесь, в мире резких граней, люди на тротуарах выглядели несчастными и неприкаянными. Одеты они были хорошо, но как-то удивительно походили друг на друга и все до одного спешили. Они шли нестройными вереницами, широко разливались, завидев красный светофор или металлический блеск кафе-автоматов. Они непрестанно озирались по сторонам и теребили портфели и сумочки.

Полицейские машины с включенными сиренами пробивались сквозь эту толчею.

Комиссар Иенсен сидел в первой. Это была обычная полицейская машина, темно-синяя, с полоской. Следом ехал серый автобус с зарешеченными стеклами в задней двери и вращающимся прожектором на крыше.

Начальник полиции вызвал Иенсена по радиотелефону.

- Иенсен!

- Слушаю.

- Где вы находитесь?

- В центре площади Профсоюзов.

- Сирены включены?

- Да.

- Выключите, когда проедете площадь.

- Слишком большое движение.

- Ничего не поделаешь. Вам нельзя привлекать внимания.

- Нас все равно подслушивают репортеры.

- Ну, это не ваша забота. Меня беспокоит население вообще. Люди на улицах.

- Понял.

- Вы в форме?

- Нет.

- Хорошо. Кто участвует в операции?

- Я плюс четверо из патруля. И пикет из девяти полицейских. Эти в форме.

- Стоять перед домом или входить в него разрешается только патрулю. А пикет пусть быстро высадит половину команды за триста метров, проедет мимо и остановится на достаточном расстоянии.

- Будет исполнено.

- Перекройте главную улицу и переулки.

- Будет исполнено.

- На вопросы отвечайте, что этого требуют срочные дорожные работы. Например...

Начальник умолк.

- Лопнула труба теплоцентрали?

- Вот именно.

Потрескивание. Потом:

- Иенсен!

- Слушаю.

- Вы уже в курсе специфики обращения?

- Специфики обращения?

- Я думал, это все знают. Там никого не следует называть директором.

- Будет исполнено.

- Они очень щепетильны на этот счет.

- Понял.

- Я думаю, нет надобности указывать вам на... на деликатный характер задания?

- Нет.

Механические шумы в трубке. Звук, похожий на вздох, глубокий, металлический,

- Где вы сейчас находитесь?

- На правой стороне площади. Перед монументом Рабочего.

- Выключить сирены.

- Сделано.

- Увеличить дистанцию между автомобилями.

- Сделано.

- Вызываю по радио дополнительный патруль. Они будут вас ждать на стоянке. Используйте их как резерв.

- Понял.

- Где вы находитесь?

- На проезжей части вдоль северной стороны площади. Вижу Дом.

Улица была прямая, широкая, с движением в шесть рядов и узкой резервной зоной посредине. За высокой стальной оградой по левой ее стороне начинался откос, а далеко внизу растянулась гавань для судов дальнего плавания, с товарной пристанью, множеством складов и цепью тележек, белых и красных, вдоль грузовых причалов. Там, внизу, сновали люди - по большей части грузчики и шоферы в белых комбинезонах и красных фуражках.

Дорога шла вверх, огибая холм. С востока к ней подступала каменная стена. Стена была сложена из голубых валунов, скрепленных цементом, по ней отвесно спускались ржавые потеки от арматурного железа. Из-за стены выглядывали редкие верхушки деревьев с голыми ветвями. Снизу, с дороги, не видно было здания, спрятанного за деревьями, но Иенсен знал, что здание там есть, и знал даже, как оно выглядит. Это была психиатрическая лечебница.

Достигнув вершины холма, дорога едва заметно поворачивала направо. Там был расположен Дом. Он и без того принадлежал к числу самых высоких в стране, а благодаря своему положению просматривался из любой части города. Он всегда был перед глазами, и, откуда бы человек ни ехал, Дом виднелся в конце его пути.

Дом имел тридцать этажей и стоял на квадратном фундаменте. На каждой стене было по четыреста пятьдесят окон и белые часы с красными стрелками. На облицовку пошла глазированная плитка, темно-синяя у основания Дома, но чем выше, тем светлей.