Джеймс Чейз - С/С том 27. Важнее денег. Сбей - и беги

Натянуто улыбнувшись, Люси поднялась.

— И все же, Чес, не лучше ли заплатить? Твои действия могут привести нас прямиком на скамью подсудимых.

Меня все больше забавляла пикантность ситуации, но я ни на миг не забывал о кошмаре прошлой ночи.

— Придется тебе во всем довериться мне. Время есть, а раз имеется время, существует и надежда.

— Не нравится мне это. — Люси смотрела на меня сверху вниз. — Заплатили бы и избавились от множества проблем.

— Хотелось бы в это поверить. Да и тебе-то что, деньги ведь не твои. Но если ты так желаешь выполнить требования шантажиста, попроси у Роджера тридцать тысяч. А вдруг он согласится?

Гневно взмахнув рукой (непонятно было, то ли она хотела влепить мне пощечину, то ли это был жест отчаяния), Люси торопливо покинула гостиную.

Выкурив еще одну сигарету, дабы убедиться, что Люси не намерена возвращаться, я принялся листать телефонный справочник. Оказалось, что Оскар Росс проживает практически в таком же районе, что и я, а это предполагало немалый ежемесячный доход.

Любопытства ради я поинтересовался, имеется ли в справочнике телефон Арта Галгано. Увы, абонент с таким именем отсутствовал.

Головная боль все больше давала о себе знать, и пришлось принять народное средство. После приличной дозы виски не сразу, но полегчало.

Усевшись надавай, я уже в который раз принялся прокручивать в уме события последнего дня. Появление из спальни Люси застало меня врасплох. Бутылочного цвета брюки выгодно подчеркивали аппетитный зад, грудь соблазнительно очерчивала белая кофточка, на лице застыла многообещающая улыбка.

Остановившись в дверном проеме, она явно ждала соответствующей реакции с моей стороны. Эх, если бы она не быта женой босса да к тому же бессовестной лгуньей и авантюристкой, толкающей меня в пропасть…

— Чес, ты должен отнестись к этому со всей серьезностью, — в который раз затянула она свою песню. — Я подумала…

— А вот это зря, — перебил я. — Можешь не продолжать. Кто дал тебе право решать за нас обоих. Если у тебя имеются тридцать тысяч баксов, бога ради, отдай их ему. Но помни: шантажист приходит снова и снова. Возможно, он оставит нас в покое на год или на два и мы уже будем надеяться, что он забыл о нашем существовании, как вдруг и появится, начнет знакомую песню и вновь станет требовать деньги. А на данный момент, Люси, если мне придется расстаться с моими деньгами, то я расстанусь с ними, лишь когда пойму, что иного выхода нет.

Она нервно переплела пальцы рук.

— Ну что же, тогда придется обо всем рассказать Роджеру. Уверена, он скорее заплатит шантажисту, чем позволит сесть мне за решетку.

— Подобный сценарий мы уже проигрывали. — Несмотря на серьезность ситуации, ее действия начали меня забавлять. — Уходи, пока я не рассердился.

Побелев, нервно теребя сумочку, она в упор глянула на меня.

— У нас нет выхода! Мы должны заплатить. В противном случае я буду вынуждена обо всем рассказать Роджеру. Пойми, у меня нет иного выхода!

— Как страшно! А ведь не далее как сутки назад ты пообещала даже не заикаться Эйткину о случившемся инциденте. Да, память у тебя прямо девичья. О’кей, раз ты настаиваешь на этом, едем к твоему мужу. А уж я позабочусь о том, чтобы все факты были изложены верно.

Ее буквально перекосило от ярости.

— Сволочь! — Сжав ремень сумочки в руке, она замахнулась, целя мне в лицо.

Я вовремя среагировал, и удар пришелся по раскрытой ладони. Столкновение было таким стремительным, что сумочка вылетела из руки Люси, пролетела несколько ярдов и, ударившись о стену, раскрылась. Все содержимое оказалось на полу.

Кое-что из увиденного весьма заинтересовало меня.

— Ничего себе! — только и мог я вымолвить.

Люси, подобно пантере, прыгнула к стене, схватила так поразивший меня предмет и сунула под кофточку.

Какое-то время я лишь бездумно наблюдал за ее действиями, но когда она рванулась к выходу, столбняк прошел, и я перехватил ее в дверях.

К моему удивлению, она оказала достойное сопротивление. Отвесив полновесную пощечину, она метнулась в холл и уже почти достигла парадной двери, когда я схватил ее и прижал к полу. Но даже в этом положении она не сдавалась. Брыкаясь и царапаясь, она умудрилась нанести пару довольно чувствительных ударов, а ногти действовали на манер турецких ятаганов. Здесь уже было не до джентльменских манер. Я словно сражался с дикой кошкой, и инстинкт самосохранения взял верх. Пара чувствительных ударов головой о пол несколько умерила ее наступательный пыл, но, что главное, из-под кофточки выпал так заинтересовавший меня предмет.