Нил Уайт - Игра на выбывание

– А как насчет другой вашей сестренки?

Сэм стремительно обернулся:

– Что?..

– Я про малышку Руби. Впрочем, теперь она не такая уж и маленькая, верно? Длинные ноги, длинные волосы. Красотка.

Сэм почувствовал, как кровь приливает к голове, и руки сами собой сжались в кулаки. Он с трудом удержался, чтобы не кинуться на Гранта. Безумно захотелось увидеть у него в глазах хоть каплю страха или боли. Сердце колотилось быстро-быстро, на лбу выступил пот. Наконец дверь открылась, и Сэм выскочил наружу. Когда она начала медленно захлопываться, поворачиваясь на петлях, Грант крикнул вслед:

– Не забудьте рассказать про меня жене! Вот увидите, не пожалеете!

Когда дверь наконец закрылась, Сэм припустил рысцой, стремясь оказаться как можно дальше от этой комнаты, но в ушах продолжал звучать смех Гранта – громкий, маниа кальный.

Вернувшись в офис, Джо посмотрел на часы. Ровно пять. Пора на встречу с Ким. В кабинет он зашел, чтобы оставить диктофон, на который записал разговор в кафе – так, на всякий случай. Взглянул на свое отражение в стекле над картиной. Под глазами темные круги, щеки чуть отвисли, но как еще можно выглядеть вечером трудного дня? Могло быть и хуже. Джо направился к двери, когда в кабинет ворвалась Джина. Следом спешила Моника. Джина посмотрела на часы.

– Рановато уходишь, Джо.

– Последняя пара дней была напряженная, – ответил он. – Сил нет по сотому разу перечитывать одно и то же дело.

– А я нашла эксперта, – сообщила Джина. – Обычно он занимается брызгами крови, но может приблизительно определить давность следов. За пару месяцев края пятен чернеют, затем эта черная область увеличивается, пока через девять месяцев не достигнет максимального размера.

– А подтверждений, что Кэрри и Грейс были живы больше двух месяцев назад, более чем достаточно, – подхватил Джо. – Значит, если предъявим черные края, на сто процентов докажем, что следы крови появились задолго до утренней ссоры?

– Совершенно верно, – кивнула Джина.

Джо улыбнулся.

– Мне это нравится. – Потом повернулся к Монике: – Ну и какая обстановка на улице Тэрри Дэя?

– Интересная, – ответила Моника. – Соседи его не слишком любят.

– А поподробнее? – поторопил Джо. Это он и сам понял, однако не хватало деталей.

Моника открыла блокнот, который брала с собой.

– Он у них там следит за порядком, хотя ни в каких организациях не состоит и официальных должностей не занимает. Труднее всего оказалось узнать о его прошлом – услышала одни сплетни. Большинство соседей поселились на этой улице недавно. Почти все квартиры и комнаты сдаются в аренду, поэтому жильцы меняются часто. По слухам, Тэрри Дэй живет там с рождения. Раньше дом принадлежал его родителям, а когда они умерли, Дэй решил, что коттедж слишком велик для него. Поселился на третьем этаже, а остальные два сдал в аренду, однако хозяином был не слишком радушным. Почти все съемщики жаловались на него соседям.

– По какому поводу?

– В основном из-за странного поведения. Одна из соседок напротив раньше снимала у Дэя квартиру, а потом, как только подвернулся подходящий вариант, перебралась на другое место. Она съехала потому, что с Дэем было трудно уживаться. Сначала он сдавал не квартиры, а комнаты, но не разрешал жильцам пользоваться кухней. Поставил в каждой комнате что-то вроде маленьких походных плит, а посуду приходилось мыть в ванной. А еще эта женщина жаловалась, что, куда бы она ни пошла, Дэй всегда оказывался тут как тут и следил за каждым ее шагом. По тем же причинам массово начали съезжать остальные, и тогда Дэй устроил на двух этажах отдельные квартиры.

– Чем он занимается, где работает?

– Похоже, нигде. Ходят слухи, что Дэй получил большое наследство, на эти деньги и живет. Часто садится на велосипед, уезжает из дома и подолгу сидит в кафе и пабах. Или стучит в двери к соседям, досаждая им разными жалобами. То велосипед на тротуаре бросили, то вечеринку ночью устроили – все в таком духе.

– Понятно – местный чудак. Но для нашего дела пользы от этого никакой, – произнес Джо, расхаживая из угла в угол. Он чувствовал, что Моника не все сказала, и сейчас будет продолжение.

– Не просто чудак, а еще и обманщик, – произнесла она.

Джо остановился и вскинул брови:

– Продолжай.

– У Дэя была репутация героя войны, – начала Моника. – Каждый год участвовал в маршах на поминальное воскресенье, надевал китель и берет. На улице ни одного старожила, с молодых лет Дэя никто не знает. Думали, он ветеран Фолклендской войны, или что-то в этом роде. Как раз и возраст подходящий – за пятьдесят. Вот Дэй и расхаживал с гордым видом, отдавал приказы, а соседи терпели, потому что вел он себя, как заправский командир.