Илья Бушмин - Дорога смерти – 2. Игра на выбывание

© Илья Бушмин, 2017

ISBN 978-5-4483-9001-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Нна, падла! Нна, сука!

Бритая тварь с силой опускает ногу ему на грудь. Распластанный на полу, он видит ботинок с толстой резной подошвой, а через сотую долю секунды в грудной клетке все взрывается дикой болью. Он чувствует, как ломаются его ребра. С воплем бритая тварь прыгает на него двумя ногами. Кости крошатся, трескаются, пронзая легкие, диафрагму, мышцы. Ни вдоха, ни выдоха – грудная клетка от шока отказывается подчиняться. Хватая разбитым ртом воздух, он понимает, что это конец. Все в глазах вспыхивает калейдоскопом, и, кружась в испепеляющей боли, он словно улетает куда-то – где нет верха, низа, право и лево – есть только калейдоскоп вспышек вокруг и сковывающая все его тело пронзительная острая боль. Она цепями утаскивает его куда-то вниз, вон из этого мира, туда где есть только темнота, ужас и холод.

Организм трясется и бьется в конвульсиях, отказываясь подчиняться смерти. Сейчас это комок концентрированной нечеловеческой боли.

Новый удар тяжелым ботинком он уже не чувствует – тело и так уже не является телом. Ударом его тело переворачивает на бок. Новый удар – и истекающий кровью агонизирующий мешок с мясом и костями переворачивает на грудь.

Но это еще не конец.

– Нравится, сука?! Нна!

Он пытается кричать, но словно со стороны, издалека, из того мира, откуда стремительная сила уносит его в одно бесконечное и черное никуда, слышит лишь булькающий хрип. Он успевает заметить, как бритая тварь хватает бейсбольную биту. Замах. Снова попытка кричать – и животный хрип, который, кажется, звенит лишь в его пульсирующих в агонии барабанных перепонках. И мощный удар опускается на его лицо несущимся на полной скорости локомотивом, выбивая зубы, ломая и кроша на десятки мелких безобразных осколков его челюсть и скулы.

Валяющееся на полу агонизирующее существо существует уже отдельно от него. Сознание видит это вдруг со всей отчетливостью, на которое способно. Он понимает, что умирает, купаясь в океане безумной боли. Вот это как – умирать. Мрак все ближе.

Но тело еще сопротивляется. Рука сама тянется к бритой твари, пытаясь ее остановить. Удар, хруст, и бейсбольная бита ломает предплечье. Рука плюхается на пол, разламываясь на двое. Перебитые кисть и запястье болтаются из стороны в сторону.

– Ломай его! Ломай!

Новый удар выбивает коленную чашечку, изувечивая обволакивающий ее сустав.

Боли больше нет. Как может появиться боль от ломающихся костей, если весь ты – и есть Боль?

Его кружит в водовороте, засасывая в эпицентр ослепляюще черного водоворота. За грань этого пространства, где не существует уже ничего. А может быть, существует все. Разум несется навстречу мраку, покидая конвульсирующее тело.

Как щенок, которого хватают родные челюсти за загривок, он готов подчиниться этой силе – и пусть течение несет его туда, где он должен оказаться. Боль, которую невозможно вынести, сделала свое. Он готов. Вечная ночь, я иду к тебе.

Сквозь кружащийся вокруг мрак вдруг возникает образ. Кажется, он может каким-то чудом еще видеть. Животное с золотыми резцами на верхней челюсти, обнажая в оскале фиксы и желтые клыки, что-то кричит бритой твари.

Сейчас это просто кино. Эффект присутствия закончился. Здесь лишь его тело – но его самого здесь уже нет.

Из-за тумбочки видны ноги Лены. Ее трусики и обнаженный живот. Куски разорванного халатика. И что-то черное, что тонкой змейкой выползает из-за проклятой тумбочки. Кровь.

Лена. Нет…!

Его стремительной силой вдруг возвращает назад, сознание каким-то образом выдергивает само себя из водоворота уносящего прочь мрака – и боль снова взрывается в теле. В каждой клетке, от макушки до пяток перебитых бейсбольной битой ног.

А потом животное с золотыми зубами чиркает зажигалкой…

– Он приходит в сознание!

…И появляется огонь.

– Сюда, он очнулся!

Гипс. Плотные слои бинтов, из-под которых сочится кровь. Какие-то трубки. Пикающие и щелкающие аппараты. Женское лицо с широкими глазами. Белый халат. Появляются другие халаты. Эти люди что-то кричат. Кто они? Луч света бьет в глаз.