Илья Бушмин - Дорога смерти – 2. Игра на выбывание

– Красное.

– Сухое?

– Полусладкое.

– Хм, – Рябцев замешкался, но затем с улыбкой предложил компромисс: – Я люблю сухое. Давай ни нашим, не вашим. Полусухое?

Это был небольшой ресторанчик в Павловском – недалеко от развязки, связывающей Домодедовское шоссе и М-4. В родном городе было нельзя. Как точно подметила Вика, когда они собирались на тот проклятый банкет – «город у нас не самый большой». Ольга переоделась, на ней было облегающее платье, подчеркивающее фигуру. Она была хороша, как никогда, и на секунду Рябцева охватил мандраж. Но затем он выкинул все из головы, дав себе установку – снова пришлось помянуть добрым словом отца, который одной фразой, оброненной когда-то, до сих пор помогал Рябцеву. Отпусти ситуацию – и будь что будет.

И Рябцев отпустил. Тем более что вскоре официант принес бутылку вина. Понтов в виде ведерка со льдом здесь, в деревенском ресторанчике, не было отродясь, зато Рябцев точно знал, что вино здесь настоящее – никакого суррогата.

– Значит, в Федюково живешь? – спросил Рябцев. Название деревни Ольга обронила по пути в ресторан. Она кивнула:

– Да. И давно.

– Как ты там оказалась? Ты же наша, домодедовская?

– Долгая история, – Ольга невесело улыбнулась. – У меня же отец бизнес начинал. Мы как раз в старших классах учились. Помнишь? Магазин.

– Точно, магазин, – Рябцев хмыкнул. – Мы с пацанами ржали, когда Андрюха Малько – помнишь его? – за пивом туда заходил. Глядь, а там батя твой. И наша классная с ним разговаривает. А от него пахер… Бежал так, что ногу подвернул.

Ольга рассмеялась.

– Было дело. Он тогда от меня не отставал неделю. «Что твой батя? Он меня видел? Он сдал меня училке? Атас, как дальше жить!»

– Точно, так и говорил! – посмеявшись над воспоминаниями, Рябцев вспомнил, что Ольга не закончила. – Магазин помню, да. И что? При чем тут Федюково?

– При том, – безрадостно отозвалась Ольга. – Я тогда думала: ну, заживем. Ведь это же бизнес. Богатая буду и все такое. Планы себе настроила… А потом у отца проблемы начались. Он по ночам с ружьем у окна дежурил иногда. Меня вечерами не выпускал. Я спрашивала, в чем дело, он не отвечал. Потом я обрывки его каких-то разговоров услышала. Поняла, что у него с местными рэкетирами конфликт какой-то возник. Требовали больше, чем он мог дать. И он искал решение. Но не получилось… Магазин сожгли.

Лицо Рябцева вытянулось.

– Вот черт! Я же… Я после школы в учебку укатил сразу. Три года. Та же армия, по сути: казармы, муштра, только лекций больше. Дома только летом нормально и бывал. Я ведь проходил там через пару лет… Но там застроили все, от магазина вашего следа уже не осталось. И я как-то не стал ни у кого спрашивать… Хреново, хреново. И что дальше?

– Отец прогорел. Он ведь в магазин все вложил. И он решил, что нам уезжать надо срочно. Квартиру начал приватизировать, чтобы продать. Да не успел… Его избили сильно. Порвали что-то внутри… Он полгода продержался и… Умер, в общем.

Рябцев мрачно покачал головой.

– Извини. Я не знал ничего.

– Тебе не за что извиняться, брось. Ну вот, отца не стало. Мне страшно было одной. А моя бабушка всегда здесь жила, у меня же мама отсюда родом.

– А сама мама?

– Ты что. Она давно умерла, я еще в садике была. Меня отец воспитывал. Я маму и не помню даже. Ну, то есть помню, но так, смутно. Вспышками. – Ольга поморщилась, не желая углубляться в тему. – И переехала я, в общем, к бабушке. Я в институт как раз поступила перед всем этим… Пришлось бросить. Так я и живу с тех пор. Бабушки нет уже, я одна. Вот, в магазине работаю. Как видишь, все совсем не так, как я мечтала.

– Жизнь суровая штука, – согласился Рябцев.

– Хватит уже обо мне, Володь. Ты-то как? Где живешь?

– Да все там же. Родительская квартира. Они сами уехали в Тверскую область, в деревню, они давно туда собирались. Квартиру мне решили оставить, после того как я… – Рябцев запнулся, но сообразил, что кольцо на пальце итак сдает его с головой, и продолжил: – …После того как женился.

Ольга понимающе улыбнулась, кивнула – и не сказала ни слова. Рябцев почему-то ждал вопросов про семью и жену. Но Ольгу это словно не интересовало. А потом принесли стейки, и разговор на скользкую тему смялся сам собой.

В ресторанчике играла спокойная, не навязчивая, расслабляющая музыка. А допивая бутылку, Рябцев ощутимо захмелел. Стало легко, свободно, и не возникало никаких вопросов. Он заметил, что Ольга украдкой покосилась на пустую бутылку, и дал знак, подзывая официантку.