Лиза Марклунд: Громкое дело

Анника сделала глубокий вдох, прежде чем шагнула на пятнистое ковровое покрытие.

Обстановка в офисе по меньшей мере пару раз поменялась за те три года, что она трудилась специальным корреспондентом в Вашингтоне, в соответствии с требованиями нового времени к производственной среде и организации рабочего места. Посередине располагался выпускающий редактор новостей, как притягивающий все внимание центр вселенной. Он клонировал себя, и сейчас вместо одного их стало трое. И двое отвечавших за бумажную и интернет-версии, которых ее любимая коллега Берит Хамрин называла «слойками с сыром», сидели спиной друг к другу и таращились каждый в свой дисплей. Тогда как третий, имевший отношение и к Интернету, и к телевидению, примостился сбоку, там, где раньше находился факс. На дюжине огромных телевизионных экранов над их головой мелькали новостные программы самого разного свойства вперемежку с мыльными операми, наполняя редакцию духом рынка и всевозможными анонсами. Раньше такие же экраны, но меньшего размера стояли между столами дневных репортеров. Сейчас от них не осталось и следа.

Стоило Аннике попасть сюда, и она становилась одинаково собранной и спокойной.

По сути, здесь все всегда оставалось тем же самым, только тесноты прибавлялось. Сотни люминесцентных ламп заливали помещение мерцающим голубым светом. Столы с горами бумаг. Склоненные над ними головы. Сопутствовавшая напряженной работе нервозность, из-за которой желаемое порой принималось за действительное, но которая в конечном счете все равно не мешала добиваться нужного результата.

Годы в Вашингтоне уже казались историей, рассказанной ей кем-то или некогда прочитанной в романе, или обрывком сна. Жизнь вернулась на круги своя. Как раз здесь она начинала, подменяя отпускников, тринадцать лет назад, проверяла сигналы, была девочкой на побегушках и подручным на ниве новостей.

На Аннику навалилась усталость, казалось, время повернуло вспять, сейчас она занималась примерно таким же убийством женщины, как в ее первом деле, пусть и по приказу других шефов. Она вернулась и жила в том же самом квартале, пусть и в другой квартире. Действительность как бы убежала вперед, а она осталась где-то в прошлом.

– Ты ела? – спросила она Берит Хамрин, которая сидела на своем месте и сосредоточенно работала на ноутбуке.

– Перехватила бутерброд, – ответила та, не отрывая взгляда от экрана и быстро барабаня по клавиатуре.

Анника распаковала свой компьютер. Даже механические движения остались теми же самыми: сунуть вилку в розетку, поднять экран, включить машину, войти в Сеть. У Берит появились седые волосы, и она поменяла очки, в остальном мир мог крутиться вокруг нее с таким же успехом, как и в ту пору, когда ей было двадцать четыре года. Именно тогда жарким летом молодую женщину нашли мертвой за надгробием на кладбище. Сейчас стояла холодная зима и женщины лежали в лесу за детским садом. Или на парковочной площадке. Или на улицах среди вилл, или…

Анника наморщила лоб.

– Послушай, – окликнула она Берит, – осенью не случалось убийств женщин в Стокгольме? Вне дома?

– Не больше чем обычно, по-моему, – ответила та.

Анника вошла на mediearkivet.se, платный сайт, куда большая часть средств массовой информации Стокгольма складывала опубликованные у них статьи и прочие материалы. Забила в поисковик «женщина убитая стокгольм» после 1 августа того же года и получила несколько попаданий. Однако речь шла не о полноценных статьях, а о заметках, прежде всего из «Моргонтиднинген».

В конце августа на парковочной площадке в Фисксерте около Стокгольма нашли мертвую женщину пятидесяти четырех лет. С ножевыми ранениями в спину. Ее муж ранее заработал небольшой тюремный срок за то, что избивал ее и угрожал ей. Его задержали за это убийство, но потом отпустили ввиду отсутствия доказательств. Поскольку супруга забрали сразу, данное событие не вышло за рамки короткой новости в разделе происшествий в Стокгольмском регионе. Его представили как семейную трагедию.

В той же рубрике она обнаружила следующую заметку, опубликованную неделю спустя. Девятнадцатилетнюю иммигрантку убили на популярном пляже на озере Уллна в Арнинге, к северу от столицы. Смерть наступила в результате многочисленных ножевых ранений. Ее жениха, приходившегося ей кузеном, арестовали по обвинению в данном преступлении. Однако он отрицал свою причастность.

В середине октября тридцатисемилетнюю женщину, мать троих детей, нашли зарезанной на улице в Хессельбю. По подозрению в этом душегубстве задержали ее бывшего мужа. Арестовали его, в конце концов выпустили или приговорили, было из материала неясно.