Тесс Герритсен - Снова умереть

— Земля живая, она дышит. Она решает, жить вам или умереть. Ночью, в темноте, я могла слышать ее сердцебиение так же, как ребенок в утробе слышит биение сердца своей матери. И каждое утро, просыпаясь, я задумывалась, позволит ли земля прожить мне еще один день. Это единственное объяснение того, как мне удалось выжить. Потому что она мне позволила. Она защитила меня. — Милли посмотрела на Джейн. — От него.

— От Джонни Постхумуса.

Милли кивнула.

— К тому времени, как они, наконец, начали искать Джонни, было слишком поздно. У него было достаточно времени, чтобы исчезнуть. Несколько недель спустя они обнаружили внедорожник, припаркованный в Йоханнесбурге.

— Тот самый внедорожник, который не заводился в буше.

— Да. Механик позже объяснял мне, как это можно сделать. Как временно вывести из строя автомобиль так, чтобы никто не заметил проблемы. Что-то насчет коробки предохранителя и пластиковых реле.

Джейн посмотрела на Габриэля, и тот кивнул.

— Обесточить зажигание или реле топливного насоса, — подтвердил он. — Это было бы нелегко обнаружить. И это обратимо.

— Он заставил нас думать, что мы застряли, — сказала Милли. — Запер всех в ловушке, чтобы можно было убивать нас одного за другим. Сначала Кларенса. Затем Исао. Эллиот должен был стать следующим. В первую очередь он избавлялся от мужчин, оставляя женщин напоследок. Мы думали, что находились на сафари, но на самом деле это была охотничья поездка Джонни. И мы были дичью.

Милли перевела дыхание и содрогнулась.

— В ночь, когда он убивал остальных, я побежала. Я понятия не имела, куда иду. Мы находились за много миль от ближайшей дороги и от взлетно-посадочной полосы. Он знал, что не было ни единого шанса, что я выживу, поэтому просто свернул лагерь и уехал, оставив тела животным. Он забрал все остальное. Наши кошельки, фотоаппараты, паспорта. Полиция сказала, что он воспользовался кредитной картой Ричарда, чтобы купить бензин в Мауне. И картой Эллиота, чтобы купить продукты в Габороне. [108] Габороне — столица Ботсваны. (прим. Rovus) Затем он пересек границу с Южной Африкой, где и исчез. Кто знает, куда он отправился дальше. С нашими паспортами и кредитками он мог бы выкраситься в шатена и сойти за Ричарда. Мог бы полететь в Лондон и пройти через иммиграционный контроль. — Она обхватила себя руками. — Он мог бы возникнуть на моем пороге.

Габриэль сказал:

— Соединенное Королевство не зарегистрировало повторного въезда Ричарда Ренвика в страну.

— Что, если он убил других людей, забрал другие личности? Он мог бы поехать куда угодно, стать кем угодно.

— Вы уверены, что Ваш гид на самом деле был Джонни Постхумусом?

— Полиция показала мне его фото из паспорта, сделанное всего два года назад. Этот был тот же самый человек.

— Существует очень мало его достоверных фотографий. Вы видели всего одну.

— Считаете, я ошиблась?

— Вы же понимаете, что люди на разных фотографиях могут выглядеть совершенно по-другому, иногда кардинально по-другому.

— Если это был не Джонни, то кто же тогда?

— Самозванец.

Она уставилась на Габриэля, потеряв дар речи от такого предположения.

Они услышали звон фарфора, когда ДеБрюн вернулся из кухни с чайным подносом. Заметив тишину в комнате, он спокойно поставил поднос на кофейный столик и бросил на жену вопросительный взгляд.

— Можно я налью чай, мамочка? — спросила Вайолет. — Обещаю, что не пролью.

— Нет, дорогая. На этот раз мамочка сама нальет его. Может, вы с папой посмотрите телевизор? — Она умоляюще посмотрела на мужа.

ДеБрюн взял дочь за руку.

— Давай посмотрим, что там интересного, ладно? — произнес он и вывел ее из гостиной.

Через мгновение они услышали, как в соседней комнате включился телевизор, взорвавшийся раздражающе веселой музыкой. Хотя поднос с чаем стоял перед ней, Милли не сделала ни одного движения, чтобы разлить чай, продолжая сидеть, обхватив себя руками, все еще ошарашенная этой новой неопределенностью.

— Хэнк Андриссен из Интерпола сообщил нам, что когда полиция показала Вам это фото, Вы все еще находились в больнице. Вы все еще были слабы и восстанавливались. И прошло несколько недель, с тех пор, как Вы в последний раз видели убийцу.

— Вы думаете, что я ошиблась, — мягко сказала она.

— Свидетели часто ошибаются, — произнес Габриэль. — Они плохо помнят детали или забывают лица.

Джейн подумала обо всех благонадежных очевидцах, которые так уверенно указывали не на тех подозреваемых или давали описания, которые впоследствии оказывались совершенно неточными. Человеческий мозг был экспертом по восполнению недостающих деталей и уверенно превращал их в факты, даже если эти факты были всего лишь выдуманы.