Тесс Герритсен - Снова умереть

Он покачал головой.

— Хотел бы я этого не делать.

— Вы говорили с кем-то еще?

— С милой дамой из соседнего дома. Она пришла, когда увидела патрульные машины, припарковавшиеся тут. Хотела узнать, что происходит. Все, что я сказал — ее сосед умер.

Джейн обернулась и посмотрела на дом, в котором был заперт дружелюбный ретривер Бруно. Это был старый двухэтажный дом на одну семью с крыльцом, гаражом на две машины и высокими деревьями перед входом. Дверь гаража была закрыта, а черный «Форд Эксплорер», зарегистрированный на владельца дома, припаркован на подъездной дорожке. Сегодняшним утром ничто не выделяло это жилище из других ухоженных домов на Санборн-Авеню, ничто не привлекало взгляд полицейского и не заставляло его подумать: «Постойте, здесь что-то не так». Но теперь тут стояли два патрульных автомобиля, припаркованных у обочины с включенными мигалками, что делало очевидным для любого прохожего — да, тут что-то не так. Что-то, чему собирались противостоять Джейн и ее напарник Барри Фрост. Через дорогу собралась толпа соседей, которая, разинув рот, наблюдала за домом. Заметил ли кто-то из них, что владельца не было видно несколько дней, он не выгуливал собаку и не забирал почту? Скорее всего, теперь они говорили друг другу: «Да, я знал, здесь что-то не так». Задним умом мы все сильны.

— Желаете пройти с нами в дом? — спросил Фрост патрульного Рута.

— Знаете что? — произнес Рут. — Мне бы не хотелось. Из моего носа наконец-то выветрился этот запах, и я бы не желал унюхать его еще раз.

— Он… очень неприятный? — сглотнул Фрост.

— Я там находился секунд тридцать максимум. Мой напарник даже и этого не выдержал. Мне нет нужды вам что-то показывать. Вы это не пропустите. — Он взглянул на золотистого ретривера, который ответил на взгляд игривым лаем. — Бедный песик, был заперт там без еды. Я понимаю, что у него не было выбора, но все же…

Джейн посмотрела на Фроста, который разглядывал дом с лицом приговоренного к виселице.

— Что ты ел на обед? — спросила она.

— Сэндвич с индейкой. Картофельные чипсы.

— Надеюсь, тебе они понравились.

— Это не помогает, Риццоли.

Они поднялись на крыльцо и остановились, чтобы натянуть перчатки и бахилы.

— Знаешь, — произнесла она, — есть одна таблетка, называется «Компазин».

— Да?

— Очень хорошо помогает от утренней тошноты.

— Прекрасно. Обязательно попробую, как только забеременею.

Они переглянулись, и Джейн увидела, что он глубоко вдохнул, так же как и она. Последний глоток чистого воздуха. Рукой в перчатке она открыла дверь, и она вошли внутрь. Фрост поднял руку, чтобы прикрыть нос, блокируя запах, который был им слишком хорошо знаком. Как бы вы его не называли: кадаверин, путресцин или еще какое химическое название, все сводилось к смраду смерти. Но не запах заставил Джейн и Фроста застыть в дверях, а то, что было развешано на стенах.

Куда бы они ни взглянули, всюду на них смотрели глаза. Целая галерея мертвых противостояла этим новым незваным гостям.

— Господи, — пробормотал Фрост. — Он был каким-то заядлым охотником?

— Ну, это определенно животные большой африканской пятерки, [17] «Большая пятерка» — традиционное название пяти видов млекопитающих, являющихся наиболее почетными трофеями африканских охотничьих сафари: слон, носорог, буйвол, лев и леопард. Про охотника, добывшего хотя бы по одному представителю каждого из видов «большой пятерки», принято говорить, что он собрал «большой шлем». Охота на «большую пятерку» — чрезвычайно дорогостоящее занятие. (прим. Rovus) - ответила Джейн, рассматривая голову носорога и размышляя, какими пулями можно убить подобное создание. Или африканского буйвола по соседству. Она медленно прошла мимо ряда трофеев, ее бахилы поскрипывали по деревянному полу под разинутыми головами животных, настолько правдоподобных, что она почти ожидала услышать львиный рык.

— А разве это законно? Кто, черт возьми, в наши дни стреляет по леопардам?

— Взгляни. Собака — не единственное животное, которое тут бегало.

Множество красновато-бурых отпечатков лап разбегались по деревянному полу. Большинство соответствовало золотистому ретриверу Бруно, но тут были и следы поменьше, которыми также была усеяна вся комната. Коричневые пятна отпечатались на подоконнике, на который опирался передними лапами Бруно, рассматривая почтальона. Но не вид пса заставил Луиса Муниза набрать 911, а то, что торчало из собачьего рта.