Виктория Платова - Два билета в никогда

– Хавьер Дельгадо. Мой друг.

Настоящий, а не какая-нибудь пустотелая тыква-горлянка.

– Анна. Моя племянница.

– Анна, – повторил Хавьер.

Приблизившись к девочке, зачарованно смотревшей на него, он сделал то, что делал всегда, когда перед ним оказывалась женщина: с легким поклоном поцеловал ей руку. В этом жесте не было никакой нарочитости, все вышло совершенно естественно. Затем таким же естественным образом Анина рука переместилась в область сердца Хавьера Дельгадо, ненадолго задержавшись на надписи « Puerto Piramides» и, кажется, даже погладив ее.

– Твоя племянница – настоящая красотка, Алехандро. Я рад, что она появилась. Я рад, что появился хоть кто-то. Уже подумал даже, что Новый год мы проведем одни. В обществе той ужасной женщины.

– Которую ты тоже назвал красавицей? – не удержался Саша.

– О, это всего лишь дань вежливости. Как ты думаешь, она поняла это?

– Думаю, ей все равно. Она робот. Андроид. Так утверждает Анна.

– Это хорошая шутка. И я обязательно оценю ее. После того, как мы перекусим. Ужин здесь подают в номера?

– Ужин будет позже. Но если вы хотите есть… Я могу проводить вас на кухню.

Это сказала Аня.

Поначалу Саша даже не понял, что она ответила Хавьеру на испанском. А поняв, несказанно удивился и от удивления снова перешел на русский.

– Ты говоришь по-испански?

– Поко-поко.

Чуть-чуть.

Красивая девушка красиво лжет. Или просто кокетничает. На то, чтобы говорить так, как говорит Аня – мягко интонируя, чуть сглатывая окончания слов и не ошибаясь ни в одной глагольной связке, Саше потребовалось много лет. К тому же его поддерживала языковая среда. А что поддерживает его полную сюрпризов племянницу?

– Где ты научилась так хорошо говорить?

– Аудиокурс из тридцати уроков. А еще я люблю Ману Чао [15].

…Эльви оказалась полной противоположностью Карине Габитовне. При желании они могли бы составить комический дуэт или отправиться на борьбу с ветряными мельницами в качестве новоявленных Дон Кихота и Санчо Пансы. Маленькая, похожая на шар, эстонка и вела себя сообразно шару: она с такой скоростью летала по кухне, что в какой-то момент даже Саша испугался: вдруг она оторвется от пола и зависнет под потолком?

На вид Эльви около было шестидесяти, говорила она с сильным акцентом, но больше молчала. Прежде чем поприветствовать вломившуюся на кухню делегацию (к Хавьеру, Саше и Ане в самый последний момент присоединилась Женька), она пристально рассмотрела каждого по отдельности. А потом изрекла:

– Чэ-эрти нэрусс-ские?

– Испанцы, – подтвердила Аня.

– Но не все, – уточнил Саша. – Вы не видели здесь кота?

– Про кота слы-ышала. Но не ви-идела.

Функции переговорщика взяла на себя юная любительница испанского:

– Они хотят есть. Перекусить по-быстрому до ужина.

– Не-экогда мне этим заниматься. Вон холодильник. В холодильнике колбаса. Ма-асло на столе. Хлэ-эб в корзине.

Дав указания, Эльви отвернулась к плите, все конфорки которой были заняты кастрюлями и сковородками. В них что-то шипело, скворчало и булькало, от них тянулся умопомрачительный запах трав и специй. И Эльви не просто умело дирижировала всем этим хором звуков и запахов: она священнодействовала.

В перерывах между поклонением конфорочному алтарю эстонка с крейсерской скоростью отплывала к большому, размером с бильярдный, столу и проворно нарезала овощи для салата. На столе поменьше ее ждали стейки и вырезка, а на самом маленьком – рыба. Из всего рыбного разнообразия Саша сумел идентифицировать щуку, красных морских окуней и сибас. Быстрота и ловкость эстонского воздушного шара завораживала, и он совсем выпустил из виду своих спутников. А когда обернулся к ним, то увидел, что Хавьер, позабыв о наспех сочиненном бутерброде, так же восхищенно следит за Эльви. А обе предоставленные сами себе девушки разговаривают. Их беседа выглядела необязательной и светской, но когда дело дошло до Сан-Себастьяна, родного города Эухении, Саша насторожился.

– Вы живете в Сан-Себастьяне? – кротким голосом спросила Аня у Женьки.

– Я там родилась.

Эй, осторожнее на поворотах, кьярида!

– Значит, вы басконка?

Осторожнее, осторож…

– Эм-м… Да.

– Но говорите на кастильяно?

Девчонка свободно владеет классическим испанским, об этом Саша узнал пятнадцать минут назад. А прямо сейчас откроется еще одна, вполне закономерная для юного полиглота вещь: она еще и лопочет по-баскски. Языке, который похож на кастильяно примерно так же, как сам Саша похож на кота Мандарина. Что будет делать Женька, если Аня захочет попрактиковаться еще в эускара? [16]