Виктория Платова - Два билета в никогда

– А ничего, что он прошел?

– Пустяки.

«Ух, ты! – снова подумала я. – Интересно, как отреагирует на это Ма?»

– И не думаю, что стоит посвящать в наши планы посторонних. – Изабо как будто прочла мои мысли. – Но если тебя что-то не устраивает…

– Все. Все устраивает.

– Отлично. Тогда до завтра.

Если бы Изабо предложила мне встретиться в час ночи на Смоленском кладбище – даже это меня бы не остановило. Что уж говорить о таких пустяках, как метро «Горьковская», последний урок, с которого придется слинять, чтобы успеть вовремя, и – родители. Впрочем, родители волнуют меня меньше всего. В нашей с Изабо истории, которая вот-вот должна начаться, они и есть «посторонние».

Но укрепить тылы все же следует.

Я небрежно сообщаю Ма, что завтра, после школы, отправлюсь к Котовщиковой – готовиться к контрольной по алгебре. Буду ли я на связи? – о, да, конечно!

С Ма все прошло без сучка и задоринки, зато окучить Котовщикову оказалось гораздо сложнее. Нет, она не вовсе не отказывалась прикрыть меня, но жаждала узнать подробности. У Анечко свидание, да? Кто этот несчастный?

Свидание, да. В некотором роде. Так, один мальчик.

Ничего умнее «одного мальчика» мне в голову не пришло, но этого объяснения Котовщиковой оказалось достаточно. Кроме того, я поклялась, что завтра расскажу ей о свидании во всех подробностях.

Эти подробности – подробности нашей первой встречи с Изабо – до сих пор в моей памяти. Как кусочки пазла, из которых складывается удивительная картина. Прямо таки фантастическая. На первом – сама Изабо в кожаной куртке, кожаных штанах и низких сапогах с металлическими носами. На втором – «Кавасаки Вакуэро», мотоцикл Изабо.

Да-да, на встречу со мной она приехала на мотоцикле!

Я полна немого восхищения, я немедленно влюбляюсь в космический черный «Вакуэро», и в черные волосы Изабо, и в ее черный блестящий шлем.

Для меня приготовлен красный.

То есть пока еще я не знаю, что он – для меня.

– Привет, – говорит Изабо. – Как насчет прогулки за город?

– Мы… поедем на нем? – я киваю в сторону мотоцикла.

– Если ты не против.

В голове у Анечко разрываются петарды, а сердце… Оно разбухло и стало похоже на кита – огромного-преогромного, неповоротливого и легкого одновременно. Если кит решит подняться на хвосте и выпрыгнуть из горла – Анечко несдобровать!

– Нет. Я не против. Нет.

– Держи.

Изабо протягивает мне новехонький красный шлем. Несколько секунд я верчу его в руках, отчетливо понимая, что как только надену его на голову – исчезну для всего мира. Или мир исчезнет для меня, и останется лишь Изабо и ее мотоцикл. Только они.

От обоих вариантов у меня захватывает дух. Но от второго – захватывает больше.

– Садись, – Изабо тихонько похлопывает по коже сиденья позади себя. – Не бойся.

О-о! Видела бы меня сейчас Котовщикова! И все остальные, включая придурка Старостина и классную! Они бы просто офигели, дар речи потеряли бы!

Но пока дар речи теряю только я: рот забивает сухой городской ветер и черные волосы Изабо, змеями струящиеся из-под шлема. Справиться с ними нет никакой возможности: Анечко – не мангуст. Или все-таки мангуст?

Я машинально ухватываю и зажимаю зубами прядь ее волос – точка опоры найдена, йоу! Вторая точка опоры – куртка Изабо, в которую я вцепилась обеими руками, ну а третья – черный «Вакуэро», мотоцикл.

– Как его зовут? – изо всех сил кричу я, отплевываясь… нет, не от волос, мне нравятся волосы Изабо. От ветра.

– Кого?

– Ваш байк.

Вопрос нисколько не удивляет Изабо, и через мгновение я получаю ответ:

– Локо.

– Здорово!

Это относится не только к имени мотоцикла (я понятия не имею, что означает «Локо»), но и ко всему остальному: ветру, запаху духов и кожи, идущему от Изабо. Дома, улицы, реки и мосты сливаются в одну сплошную линию – вплоть до ближайшего светофора. Красные сигналы (и кто только их придумал?) вызывают у Локо недоумение. И даже негодование: он рычит и подрагивает, вынужденные остановки раздражают его.

Анечко же они только воодушевляют, ей кажется, что все-все люди на улицах смотрят на нее. Э-э… ни фига не кажется! Народ и впрямь не может отвести взгляд от космически-черного Локо. Котовщикова, где ты?

Старостин, ау!..

Как только мы выезжаем за город, Изабо прибавляет скорость.