Лариса Соболева - Месть без права на ошибку

Расставляя посуду с едой на небольшом столе, Сергей усмехнулся:

– Не пьешь, не куришь… Крылья не растут за спиной?

– Что ты! – рассмеялся Слава. – Я бывший мент, а менты, по общественному мнению, люди грубые, наглые, жадные, много пьют и тупые. И лицо у меня не ангела, не говоря о фигуре. Да, а как тебе спектакль?

Сергей изучал Славу не мигая. Есть в нем что-то отталкивающее, отметил Бакшаров, и дело не в высокомерии и неразговорчивости. Он казался пресытившимся. Унылый вид вызывал у Славы, человека подвижного и оптимиста по натуре, отвращение. У Сергея должно быть море врагов, он способен обидеть походя, не придавая значения сказанным словам и поступкам, даже в его корректности и воспитанности присутствует нечто противное.

– Ты не о спектакле приехал говорить, – промямлил Сергей.

– Думаешь? О нем. Еще посмотреть, где обитаешь, пообщаться. Я веду твое дело, должен знать о тебе все. Ты же хочешь найти убийцу? Или нет?

– Не говори ерунды.

– А как искать, не зная клиента? Это не жену крутого выслеживать, где, когда и как она наставляет рога. Здесь убийство. Хоть не люблю подобную терминологию, но зверское убийство при загадочных обстоятельствах. Вот так! А в загадочные обстоятельства обычно входит большой круг людей. Роман о себе ты не пишешь, мне и пришла в голову идея узнать, чем дышишь, что любишь, кто тебя любит, чем увлекаешься.

– Дышу воздухом, люблю выпить, никто меня не любит, хобби нет.

Теперь Слава замер, вцепившись глазами в Сережу, тоже не мигая. Интересно, бил его кто по морде? А должны бы.

– М-да… – вздохнул Слава, – откровенного базара у нас не получается. Твое здоровье.

– Извини. Если есть конкретные вопросы – давай, а рассказывать биографию у меня нет желания. Я сам себе надоел.

Бакшаров пил из стакана маленькими глотками, придумывая, чем бы его еще зацепить:

– А мне понравился спектакль. Здорово играли… (Только не вдаваться в подробности, а то Сергей раскусит его и закроется окончательно). Тебя видел. Ты сидел с двумя потрясающе красивыми девушками. Ну, одну я встречал, а вторая кто?

– Секретарша.

– Везет тебе. (Пора пустить в ход собственные комплексы.) У меня ни разу не было такой. С моей рожей и комплекцией довольствоваться приходится поварихами с продавщицами продуктовых отделов. (Поехало, Сергей улыбнулся.) Смешно? А мне грустно. Я ведь тоже не женат. Кто за меня пойдет?

– Не преувеличивай, – слегка ожил Сергей. – Предпочтения женщин сам черт не смог бы объяснить, но одно качество у них бесспорно: они обожают приносить себя в жертву. Только подоплека их жертвенности диаметрально противоположна цели. В Индии до сих пор некоторые исполняют обряд сати – самосожжение после смерти мужа. Что ими движет? Безумная любовь? Нет. Честолюбие! Посмотрите, какая я жертвенная натура, восхищайтесь мной, хотя бы день восхищайтесь. Ради этого она согласна умереть мучительной смертью.

Слава словно радиопередачу слушал, но делал усилие над собой, чтобы мимика не отразила никаких (в основном отрицательных) эмоций.

– Ими движет корысть, – разошелся Сережа, – проявляясь во всем – в моральном ли, материальном ли плане. Чем она начинает заниматься, переспав с мужиком в его доме? Встает пораньше, хотя ей страшно хочется спать, возится на кухне, убирает прибранную квартиру, но делает все при одном условии: если видит перспективу для себя – взамен получить благополучие и достаток. Она ставит тебя в зависимость заботами и вниманием, глядишь – без нее ты уже шагу не можешь ступить. Нагладит рубашки, приготовит, подаст кофе в постель, поинтересуется делами, успокоит, станет нянькой, жертвуя собственными интересами. До поры до времени. Наступит час, и из домработницы она превратится в пожирателя своего благодетеля, вместо милой и покорной становится мегерой, качающей права. Ее уже интересуют лишь свои проблемы, а не ты и твое состояние, она выкручивается, лжет, может изменить, обвинив тебя же в собственных грехах. А что произошло? Ты будешь ломать себе голову, а ей всего-навсего стало скучно, она же получила желаемое. Вот и вся жертвенность. Не отчаивайся, Слава, жертвенная натура уже рыщет в поисках тебя. Берегись.

Как сказал бы Сашка: «Я фонарею». Слава тоже.

– Как ты можешь жить с такими порочными мыслями? – вымолвил он. – Мне в жизни пришлось немало попробовать горького хлеба, а я так не думаю.

– Полагаешь, мы живем? Нет, пережидаем период от рождения до смерти.

Дело дохлое – общение с Сергеем, Славе срочно захотелось уйти, он частично выдал свою цель, ради которой пришел: