Лариса Соболева - Месть без права на ошибку

– В антракте ты подходил к девушке. Кто она?

– Знакомая, – нахмурился Сергей.

– Красивая, я бы сказал, у нее зовущая красота. Познакомь, а? От такой я приму и жалость, и закабаление, согласен, пускай качает права.

– Сам знакомься, – буркнул тот, встав с места.

– Эээ… Вижу, тебе она тоже нравится. Ну, извини.

– Ты о ней пришел узнать?

– О ней тоже, – сознался Слава.

– Что ж, Ларская Вера, работает в проектном бюро.

– Наверняка она замужем, такие девушки…

– Нет, – рявкнул Тулин. – Дорога открыта.

– Успокойся. Я не собираюсь забирать у тебя эксклюзивные права на нее. Где мне тягаться с тобой?

– Перестань нести чепуху! Как только она узнает, что ты мой знакомый, уверяю, кинется тебе на шею.

– Ого! Даже так?

Надулся. Не хочет рассказывать – не надо, Слава узнал достаточно, обойдется и без него, воспользовавшись службой ОСС.

Во второй половине вторника Лада под видом социолога переступила порог проектбюро с трясущимися от страха коленками. Ей предстояло собрать максимальный запас сплетен о Ларской, где ложь, где правда – Бакшаров разберется. Желательно подружиться с ней. Над созданием образа социолога активно поработал Кагалин, назвав маскарад Бакшарова очередным вывихом. Как ни ворчал он, а просьбы Славы исполнял. Ладу снабдили кипой бумаг, дали в руки «заказ от администрации города», позвонили директору Петру Давыдовичу и впихнули в бюро.

Мандраж Лады прошел после знакомства с директором, рассыпавшимся в любезностях. Как же! Заказ мэра! И предупредил, мол, народец в бюро неблагонадежный, всему верить не следует, наплести могут с три короба, а вот дельный проект составить им не под силу, сплошные бездари. Лучше он напишет список, кого протестировать. Лада с достоинством ответила, что работу выполнит сама, полагаясь на личный опыт и интересы города. Во как натурально!

Сашка упорно продолжал поиски в районе левого берега, окрестив бесплодные усилия «поди туда – не знаю куда, найди того – не знаю кого».

В бюро свирепствовали строгие правила: в рабочее время не отвлекаться, на перекуры не отрываться, свои проблемы не обсуждать, даже когда нет работы. Сидеть и молчать – перефразировали установку сотрудники и назвали очередную волну борьбы за дисциплину застенком.

– Вера, что ты делаешь сегодня вечером? – спросил вполголоса Шурик, оглядываясь по сторонам.

– Занята. И всегда буду занята. Прости, не хочу дразнить тебя, давать надежду. Извини…

Вера поднялась, ставя точку, ибо вошла Лида с «перевернутым» лицом, подойдя к своему столу, она рылась в ящиках, опустив голову. Вопрос Веры был закономерен:

– Зачем тебя вызывал Шарик?

Лида взяла сигареты и кивком головы предложила выйти. В дверях Вера оглянулась, затылком почуяв взгляд – Шурик смотрел ей вслед с мстительным блеском в очах. Ну и черт с ним.

В туалете, предварительно проверив кабинки, Лида закурила и, глубоко затягиваясь через каждые два слова, рассказала:

– Меня сокращают. Убью гада. Это я бесперспективная? Как язык повернулся… Нет, он еще приставал ко мне, за грудь цапал, я его послала… он и объявил о сокращении. У меня муж красавец, зачем мне эта лысая свинья!

Вера вдруг резко схватила за руку Лиду, перебив:

– Идем. Отвлеки Инночку.

– Как? Она не покидает боевого поста.

– Соображай, но выкури ее из окопа.

Они взбежали по лестнице, в конце коридора Вера стала лицом к окну и сделала знак рукой подруге, мол, давай.

– Инна Георгиевна, – заглянула Лида в приемную, – вас внизу какой-то мужчина спрашивает, сказал, не видел лет десять.

Мужчина! – лучше не придумать. Инночка – самый распространенный тип старой девы, редкая стерва, страшна, как несбывшаяся мечта, но втайне ждущая принца на белом «Мерседесе». Буквально вприпрыжку она поскакала навстречу судьбе. А Вера рванула к директору, постучалась, Шарик крикнул «Войдите». Он развалился в мягком кресле, хмурился. Прикрыв плотно дверь, Вера прошла к столу и, умостив круглый зад сверху бумаг на краю, низким, проникновенным голосом сказала:

– Петр Давыдович, у меня просьба…

– Какая? – буркнул он, выдернув из-под попки Веры бумаги.

Тут только оценил вальяжную позу одной из самых красивых женщин в бюро, а возможно, и в городе, ножку с острой коленкой, облегающую юбку. На Веру покушаться не смел, все же иногда он отдавал себе отчет, но сейчас… положил ладонь с сарделькообразными пальцами на коленку, Вера не возразила.

– А вы не будете сердиться? – кокетливо выставила грудь она, приоткрыв рот, как в эротическом журнале.