Павел Генералов - PRосто быть богом - ВВП

Палыч поспешно затушил начатую было сигарету и, не обнаружив под рукой карандаша, пощёлкал по графину костяшками пальцев.

В избирательном штабе Василия Ивановича царило приподнятое настроение. Вася — Царь обходил конкурентов по всем статьям. Рейтинг узнаваемости уже зашкаливал аж за девяносто процентов. Да и доверие народа после многочисленных встреч на предприятиях и улицах города обретало всё более зримые процентные очертания.

Правда, и команда брата–соперника не дремала. Военные действия велись с переменным успехом. Группы зачистки и расклейки работали круглые сутки — попеременно. Были уже и пострадавшие. Один расклейщик свалился с моста в Волгу. Выловили его пляжные спасатели. Случались и потасовки между представителями противоборствующих групп, хотя до крови дело пока не доходило.

Чистильщики Сухова хорошенько прошлись по всей улице Красной. И место плакатов Васи — Царя заняли плакаты конкурента. Неплохо поработали расклейщики Сухова и по улицам Садовой, Крестовой и Большой Казанской. Зато набережная, мост через Волгу и густонаселённый Заводской район оставались пока за Васей. А вот в Заволжском районе, на той стороне Волги круговую оборону заняли «суховцы».

Особо важным объектом в агитационной войне была территория вокруг и внутри центрального рынка. Оно и понятно: рынок — средоточие жизни, сердце города, что бы там ни говорили о великой русской духовности и прочих национальных идеях. Если, к примеру, городской театр — на круг — за последние десять лет посетила примерно одна двадцать пятая часть жителей, включая приезжих, то на рынке хотя бы раз в неделю оказывался каждый, не исключая грудных младенцев и едва передвигающих ноги стариков. Ну, а большинство бывало тут едва ли не каждый день. Таким образом, можно было в одном месте и в одно время охватить электорат в его целокупности, причём до самых до окраин. С перспективой дальнейшего и уже естественного распространения нужной информации.

У Васи — Царя выдалась короткая передышка между встречей с работниками молокозавода и визитом в психоневрологический интернат, где его через сорок минут уже ждали врачи и пациенты. Вася молча пил чай с лимоном — согревал и берёг связки, главный свой ресурс на ближайшее время.

Дятлов играл на компьютере в допотопный тетрис. Это, как он говорил, помогало его мыслительному процессу.

Лёва Зайцев вычерчивал в специальной программе хитросплетённый график социологических характеристик на всех кандидатов.

На экране телевизора застыла, чуть подрагивая, заставка местного телеканала «Волжские зори». Ждали объявленное накануне выступление кандидата в мэры Сухова в прямом эфире.

— А почему, — оторвал взгляд от экрана монитора Дятлов, — Ольга Ильинична манкирует участием в избирательной кампании? Такая сексуальная женщина — и ни одного плаката? Мужчины обидятся.

— Выжидает, — отозвался Лёва, — смотрит, что натворят мужики, столкнувшись лбами. Да и вообще, дамочка, — в голосе Лёвы послышалось раздражение, — похоже, рассчитывает больше всего на административный ресурс. И на то, что на неё будут работать все городские чиновники. Ошибается дамочка. Многие на этом ох как обожглись! Люди «за так» не работают или даже вредят, — теперь в Лёвином голосе слышались явственные мстительные нотки.

Как честный политтехнолог, Лев Зайцев ненавидел так называемых «крепких администраторов» — обычно они ни в грош не ставили специалистов. И если вдруг выборы выигрывали, то все заслуги приписывали себе, в противном случае гнев их бывал беспощаден — во всём оказывались виноваты «эти понаехавшие щелкопёры». Впрочем, с подобной публикой Лёва давно научился бороться: последний транш гонорара он требовал выплачивать не позднее, чем за трое суток до дня выборов.

— Начинается! — привлёк Дятлов внимание не в меру задумавшегося Зайцева.

На экране появился Сухов — причёсанный, в костюме с галстуком, словно только что сошедший со своего плаката.

— Здравствуйте, дорогие великоволжцы! — уверенно начал он. — Я — Виктор Сухов, ваш кандидат в мэры города, — Сухов сделал подобающую паузу и продолжил совсем другим, суровым тоном. — Но обращаюсь я к вам не только в этом качестве. А прежде всего как патриот родного города. Города, над которым нависла чудовищная опасность! Да–да, сограждане, вы не ослышались — именно чудовищная опасность. Нас снова, как и несколько раз в прошлом столетии, хотят затопить. Два раза город устоял. Но сейчас федеральной власти нужны грандиозные проекты и наш прекрасный Великоволжск решено принести в жертву этим амбициозным планам! Против нас объединились пресловутое РАО «ЕЭС» и Министерство природных ресурсов. Плотину окончательно решено перенести ниже по течению. По их зловещим планам Великоволжск попадает в зону полного затопления! Мне только что стало известно, что проект постановления правительства уже подан на подпись Президенту! Сограждане! Только в наших силах отстоять свой город! Мы выйдем на баррикады! Вместе отведём беду! — Сухов поднялся из–за стола во весь рост и пошёл прямо на камеру. Будто сразу с экрана готов был выйти в народ и поднимать жителей на последний и решительный бой. Однако не вышел, а, подняв кулак, вдруг запел густым и проникновенным баритоном: