Павел Генералов - PRосто быть богом - ВВП

Раздались неуверенные аплодисменты. Громче всех хлопали две старушки в пёстреньком — подсадные утки. Аплодировал и мужчина в белой тенниске, тёмно–синих джинсах и в смешной панаме. На его добром лице доминировал энергичный, устремлённый вперёд нос. Он хлопал как в театре — размеренно, с чувством. Вид у панамы был не здешний.

Похоже мужик–то — засланный казачок, подумала Вика. Это было нормально, обычная практика. А вот с форматом встречи что–то явно не так. Может, лучше — встречи на воздухе проводить не с трибуны, а чтобы кандидат потёрся рядом с народом, чтобы руки им попожимал, что ли.

Начинало припекать. К пению птиц прибавились звуки настраиваемых гармоней. Наконец, Сухов предложил «дорогим землякам» задавать вопросы.

Пёстренькая старушка спросила, чуть запнувшись, о пенсиях. Сухов обещал повысить. Вторая пёстренькая прошептала что–то невнятное. Сухов дал слово выполнить. Пышная белокурая женщина сбивчиво пожаловалась на дороговизну. Народ, похоже, воодушевился. Встреча вступала в завершающую стадию. Людям надо было дать выговориться, а потом уже запускать на сцену трио гармонистов, которые за задником сцены уже тихонько, но нетерпеливо наигрывали что–то лирическое.

— Ну всё, малыш, скоро идём, — Вика засунула руку в сумку и похолодела. Мышкин исчез. Хитрый пёс просочился практически через угольное ушко — Вика лишь немного расстегнула молнию для лишнего притока воздуха.

Сухов уже спрыгнул с эстрады и общался с народом накоротке. Работяг похлопал по плечу, выбив изрядную порцию белёсой пыли. Блондинку обнял и чмокнул в щёку. Пёстреньким старушкам поцеловал сморщенные ручки. Но Вика всего этого не видела, она сидела на корточках и высматривала под лавками подлеца Мышкина.

— Это не ваша собачка?

Вика поднялась, отряхивая колени джинсов. Прямо над нею стоял мужик в панамке. В руках он держал нечто яростное, извивающееся, — Она хотела меня э-э… пометить, — объяснил мужик застенчиво. — Но я постарался этого не допустить.

— Спасибо вам огромное, — Вика перехватила под горячее пузо мгновенно успокоившегося Мышкина. — Он вообще–то послушный. Даже не знаю как…

— Скажу вам, Виктория, как собачник собачнику, — голос незаметно подошедшего Сухова заставил Вику вздрогнуть, — кобелям доверять нельзя.

Сухов сочувственно покачал головой и добавил ядовито и сладко:

— Доверять можно лишь хорошо обученным сукам.

Мужик в панамке, одарив Вику сочувственным взглядом, достал из кармана джинсов красные корочки и раскрыл их перед Суховым.

— Степанов. Генеральная прокуратура. Вы позволите с вами побеседовать, Виктор Иванович?

Прижимая к себе дрожащего Мышкина, Вика смотрела вслед Сухову и Степанову и не знала, радоваться или наоборот? С одной стороны, Сухов, конечно, клиент. С другой… Нет, надо предупредить Генералова!

Этот парк вдоль Волги в городе называли Нижним или Детским. Оба названия соответствовали действительности. Нижним он считался по отношению к парку Верхнему, находящемуся выше по течению реки. Тот же Верхний был парком для взрослых, где по выходным устраивались танцы для пожилых и дискотеки для молодёжи, и процветала знаменитая, с ног сбивающая рюмочная. Здесь, в Детском парке преобладали аттракционы, а самым выгодными товарами после, конечно, лимонада и пива, были сахарная вата и воздушные шары.

— Значит, Ольга Ильинична звонила вам только затем, чтобы дать сигнал для запуска шара? — спросил Степанов у Сухова, замедлив шаги у лотка с игрушками. — Славный какой, — указал он на блестящего зелёного крокодила, гордо реявшего на палочке над разложенным товаром.

— Вы абсолютно правы, — спокойно ответил Сухов.

Они неспешно шли по главной аллее под всё удаляющуюся мелодию «Амурского вальса», который, как знал Сухов, завершал встречу кандидата в мэры В. И. Сухова с избирателями. Со стороны казалось, что вот, встретились два приятеля, решили прогуляться по памятным местам детства и отрочества.

— И в этот день вы Ольгу Ильиничну не видели? — продолжал Степанов

— Почему не видел? — удивился Сухов. — Очень даже видел. Заехал на огонёк. Это была её личная просьба, — уточнил он.

— А вы заехали на огонёк до или после запуска шара?

— Во время.

— Вовремя?

— Нет. Именно — во время. Я отдал распоряжение запускать шар и поехал к Ольге.

— Понятно. А выстрелы вы слышали?

— Нет, не слышал. А что, были выстрелы?

— Ну, шар же сбили… Было два выстрела.