Диана Чемберлен - Супруга без изъяна, или Тайна красной ленты

– Анни никогда бы… – Алек вопросительно смотрел на Мэри. – Это правда?

Мэри торжественно кивнула, и только тут Оливия поняла, что старая женщина намеренно спровоцировала признание Пола.

Глаза Алека яростно сверкали, но слово «ублюдок» он произнес еле слышным шепотом.

– Я думаю… – Пол заморгал и снова уставился в пол. – Я всегда считал, что, когда я уехал с косы, Анни была беременна от меня. Она была очень расстроена. А когда я в прошлом году брал у нее интервью для «Морского пейзажа», она солгала мне, говоря о возрасте Лэйси. – Пол поднял голову, на его щеках выступили красные пятна. – Мне очень жаль, Алек, но, скорее всего, Лэйси моя дочь.

Мэри раздраженно фыркнула:

– Лэйси такая же твоя дочь, как и я. Анни избавилась от твоего ребенка.

Глаза Алека распахнулись.

– Избавилась? – Он задохнулся от ярости. – Это невозможно. Анни никогда бы не сделала аборт.

Мэри посмотрела на Алека, и Оливия увидела сострадание в ее ясных синих глазах.

– Она его сделала, и для нее это было очень непросто. Анни избавилась от ребенка Пола и еще от одного, но это было позже.

Алек шагнул к ней.

– Какого черта вы…

– Алек! – Оливия схватила его за руку и удержала на месте.

– Лэйси – дочь того парня, с которым Анни вместе делала витражи, – объявила Мэри, – Тома как-его-там.

– Что?! – воскликнул Пол.

– О господи, нет! – Алек закрыл на мгновение глаза, прислонился к притолоке, словно не в силах дольше удерживаться на ногах, и снова посмотрел на Мэри. – Откуда вы это знаете? Как вы можете быть в этом уверены?

– Анни была в этом уверена, – просто сказала Мэри. – Я много раз видела ее расстроенной, но никогда она не горевала так, как когда узнала о своей беременности от Тома. Она не могла снова решиться на аборт. Так Анни мне тогда сказала. Слишком мало времени прошло после предыдущего. Она слишком хорошо все помнила. Так что она родила. Тому она никогда ничего не говорила. Думаю, к тому времени, как девочка родилась, Анни уже уверила себя, что она твоя дочь, Алек.

Мэри хмуро посмотрела на Пола.

– Ты думал, что был ее единственным любовником? – спросила она. – Ты решил, что так неотразим, что Анни не устояла перед тобой? Позволь мне внести ясность. Ты был всего лишь одним из многих, кто побывал с ней в этой кровати. Летом это были туристы, осенью рыбаки, строители весной. Анни никому не могла отказать, она щедро отдавала себя другим.

Пол выглядел так, словно его вот-вот стошнит. Он резко повернулся на каблуках и ринулся вниз по лестнице. Они услышали только стук его каблуков по ступеням. Оливия все еще цеплялась за руку Алека, но тот отвернулся от нее, закрыв лицо рукой.

Оливия посмотрела на Мэри. На лице старухи вдруг отчетливо проступили все прожитые годы. Она выглядела так, будто сию секунду упадет на площадке, и только тонкая трость удерживала ее. Оливия отпустила руку Алека, прошла в спальню, вынесла оттуда стул с прямой спинкой и поставила его рядом с Мэри. Смотрительница опустилась на него с тяжелым вздохом. Она потянулась и взяла Алека за руку. Он обернулся к ней, его глаза покраснели.

– Послушай меня, Алек, – сказала Мэри, – выслушай внимательно, договорились? Анни не могла справиться со своим желанием. Ни одному мужчине не дано было удовлетворить его, но я знаю наверняка, что любила она только тебя. Анни ненавидела себя за то, что делала, а я презирала себя за то, что помогала ей. Последние несколько лет ей удавалось обуздать себя. Она ни с кем не встречалась, никого не приводила сюда. Ей это было трудно. Она пыталась бороться с собой, и это была непростая борьба. Анни выигрывала схватку и гордилась собой, пока сюда не приехал он. – Мэри кивнула в сторону лестницы, по которой убежал Пол.

Оливия снова положила руку на плечо Алека. Он тупо смотрел на Мэри Пур, и Оливия сомневалась, доходят ли до его сознания слова старой женщины. Его глаза казались стеклянными. Мускулы напряглись под рукой Оливии.

– Насколько я знаю, Анни спала с Томом всего лишь раз, Алек, – продолжала Мэри. – Это не был долгий роман. Анни было стыдно, ужасно стыдно. Ей всегда хотелось рассказать тебе правду о Лэйси, но она не знала, как начать этот разговор. – Мэри облизала губы. – Помнишь ту операцию по пересадке костного мозга? Анни едва не призналась тебе во всем тогда, потому что боялась, что умрет, так и не сказав тебе правду. Так оно в конце концов и случилось. Думаю, Анни не хотела причинять тебе боль. Она не хотела, чтобы ты страдал из-за ее слабости.