Андрей Воробьев - Дело рыжего киллера

Нертову ничего не оставалось, как молча согласиться. Что-что, а свое дело полковник знал.

— Зачем вам все это надо? — Безнадежно поинтересовался Алексей, стараясь выиграть время, — Ну, снимите меня — пришлют другого — он все равно дело доведет до конца.

— Дело не в том, чтобы снять. Я тебе честно повторю: ты с людьми работать не умеешь. Сколько времени я вчера пытался объяснить тебе, что не следует гадости специально делать? А ты не слушал. Все за звездами гонишься. Теперь не выйдет… Хотя, ты парень не глупый. Поэтому могу говорить с тобой прямо: уезжай немедленно отсюда. Согласен? Я тогда прокурору позвоню, скажу, что ты просто сорвался, нахамил командованию, а ты подтвердишь, покаешься. Прокурор не захочет, чтобы мы в Москву жаловались, другого пришлет. И езжай спокойно к себе на базу. Только больше здесь не появляйся. Если прямо сейчас не договоримся — пеняй на себя: Мне ничего не останется, как дело возбуждать. Пока разберутся — все равно тебе тут не жить. Так что, думай. Кстати, думай быстрее: Валя уже к эксперту подъезжает. А заключение его будет законное — я экспертизу назначу даже не по твоему делу, а по уже возбужденному. Помнишь, как ты нам «палку» навесил с самовольщиками? Вот, по тому делу и экспертиза будет, и показания Валюши, и свидетелей, которые тебя чуть ли не с девчонки сняли. А еще одна экспертиза — по офицеру, которого ты чуть не убил, пытаясь сбежать. Так что думай, пока я курю. Да гордыню свою успокой — тебе ведь карьера нужна, жизнь нормальная. А по таким делам, знаешь, в клетке хорошо не сидят. Думай…

Алексею очень хотелось со всей силы ударить в ненавистную лоснящуюся физиономию полковника, чтобы захлебнулся он собственными зубами и кровью. Но он понимал, что делать это нельзя: слишком умело все было обставлено. Все факты против него, помощника прокурора. Даже, если блефует режиссюрист с фотографиями, во что Нертов мало верил, все равно подобное дело до суда довести не так трудно.

Где гарантия, что его коллега из военной прокуратуры, которому поручат вести следствие, расколет девчонку, воспитанную в лучших традициях офицерства? Где гарантия, что сегодня же эти долбанные полковники не попытаются забить его в клетку? Бежать? — Некуда, да и подобное поведение сработает только на руку отцам-командирам. Доложить все честно шефу? — Не поверит и все равно немедленно отстранит от работы.

Как не гадко, но полковник прав: надо стараться замять происшествие и валить отсюда — они пока выиграли. Единственное, что мог успеть сделать Алексей — это добраться до особистов и дать им информацию — а вдруг где-нибудь сработает? Все же и оружие, и танк, и боеготовность, наконец, — все находится в сфере деятельности госбезопасности.

— А если я просто уеду, сославшись на необходимость проконсультироваться с прокурором? — Алексей старался выглядеть как можно спокойнее, — Тем более, что основная работа выполнена?

— Если уедешь сегодня — хорошо. Но здесь надо будет следствие продолжать до возвращения прокурора. Поэтому, не обессудь, хотелось бы все дело почитать, — полувопросительно, полуутвердительно заявил старший дознаватель.

Нертов знал, что в деле ничего интересного полковник не найдет, так как вся история с танком была известна только устно, а что касается снайперской винтовки — все равно ее спишут на Керимбаева, тем более, судя по всему, он ее и утянул со склада. А с мертвых какой спрос?

Алексей кивнул.

— Вот и славно. А теперь одевайся и поехали в часть начальству звонить, — удовлетворенно сказал полковник. А с офицерами, которые в холле, я сам разберусь.

Пока Нертов находился в части, звонил шефу, заказывал билеты на поезд — все время рядом с ним кто-нибудь находился. Никакой возможности связаться с особистами не было.

Даже, когда он передавал шоферу Васе ключи от гостиницы («Возьми со стола в гостинице дело, привези мне в штаб, чтобы прокурору доложить») за беседой издали наблюдали. Алексей, правда, успел, едва шевеля губами, прошептать, чтобы Вася (это очень важно!) позвонил особистам: «Срочно и незаметно нужно встретиться». Но надежды, а тем более, времени, было слишком мало.

Под конвоем полковника Алексея довезли до поезда, зам. по тылу проводил гостя в купе, подождал, пока поезд тронется и пошел, довольный, звонить генералу, что все проблемы удалось решить ко всеобщему удовольствию.

Думая о том, как здорово удалось избавиться от настырного помощника прокурора, полковник не заметил невзрачного мужичонку, который за несколько секунд до отправления поезда заскочил в последний вагон.