Георгий Айдинов - Неотвратимость

Февраль обычно месяц оттепелей и снегопадов, солнечных дней и метелей. А нынешний февраль выдался в Москве самым морозным за всю зиму, и вьюги, сильные ветры только делали его лютее.

Семья Калитиных отмечала сразу два радостных события: День Советской Армии и присвоение Павлу звания капитана милиции. Несмотря на холод, гостей ожидали столько, что пришлось к обеденному столу приставить письменный и даже кухонный.

Проделаем и мы на прощанье не столь уж длинный путь от центра города до станции метро «Войковская». Сядем там на трамвай двадцать седьмого маршрута, берущего свое начало именно отсюда. И проедем минут десять до остановки с романтическим названием «Старое Коптево». Старого в этом районе ничего не осталось, кроме названия. Кругом новые пятиэтажные дома, новые магазины, новые школы, новые кинотеатры.

Пройдем совсем немного назад и войдем в предпоследний подъезд. Поднимемся на третий этаж. И сразу поймем, что нам нужно звонить вон в ту квартиру с табличкой «112» на двери: из нее доносится характерный гул праздничного вечера — общий разговор, выкрики, смех.

Ну, конечно, лица все знакомые. На кухне рядом с Лидой хлопочут мать Павла — Елена Михайловна и специалист не только в области криминалистических экспертиз, но, как оказалось, и великолепный кулинар — Софья Исааковна Бурштейн. Отец Павла Иван Георгиевич занимает Александра Титыча Миронова с супругой.

«Молодая гвардия» — Петя Кулешов, Валерка Венедиктов, Иван Пащенко и конечно же Серега Шлыков устроили своеобразный курительный клуб на лестничной площадке. Вскоре к друзьям присоединился и Павел, шутливо принявшийся было разгонять руками слоистые облака синего сигаретного дыма, заполнившие все пространство площадки.

Когда товарищи по работе оказываются вместе где-нибудь, хоть на короткое время, неизбывно в центре их внимания оказываются служебные новости, без обсуждения которых, разумеется, Нет ни развития, ни движения. Исключения не составляют даже сотрудники розыска.

— Товарищ старший инспектор. Очень приятно, — вступил на проторенную стезю Иван, как только Павел вышел к ним. — Ну, как ты себя чувствуешь в новой редакции старой должности?

Эти «инспектор» и «старший инспектор» вместо «оперуполномоченный», «старший оперуполномоченный» были введены в милиции только-только. Но Пащенко нужен был такой зачин вовсе не за тем, чтобы обсудить достоинства новых наименований.

— Ходят по управлению слухи, — подводил к своему Иван, — что и должность у тебя будет скоро другая. Назначают замом к Миронову? Был такой разговор?

— И разговора не было. И странно, если бы он возник. Вазин на месте и уходить не собирается. Я уже не касаюсь того, что меня никогда в администраторы не тянуло.

— Решать будешь не ты, а начальство. Вазина переводят на преподавательскую работу в школу милиции. Приказ уже подписан.

— Да-да-да, — моментально оказался в своей роли Серега. — Значит, оправдывается предвидение Сенеки?

— При чем тут Сенека? Не балагань, ради всего святого, когда старшие ведут серьезную умозрительную беседу…

— А как же? Именно Сенека сказал о таких, как Вазин. Что сказал? Пожалуйста. Могу вспомнить. «Кто может, тот работает. Кто не может работать, тот учит, как работать. А кто не может учить, как работать, тот учит, как надо учить…» Ясно?

— Ясно и довольно противно. Не говоря уже о том, что к Сенеке не имеет никакого отношения. Импровизируешь? Нехорошо, конечно, наводить критику в такой вечер. Но ты мне друг, Серега, а истина дороже.

Иван взглянул на Павла — мол, как? Стоит продолжать? Но Павел сам сказал:

— Понимаешь, Серега. Ты как-то не очень четко представляешь себе границу между остроумием, иронией, с одной стороны, и зубоскальством — с другой. Я верю полковнику Соловьеву. А он о майоре как отзывается, хотя и прекрасно видит его недостатки?

— Это ты так запел после того, как Вазин тебе жизнь спас?

— Во всяком случае, это заставило меня взглянуть на майора по-иному. И подумать над тем, только ли для поддержания авторитета своего зама, в угоду субординации полковник говорил о нем как о несомненно честном служаке.

— Взволнованно, величественно и красиво получается у тебя, Павел. Но, между прочим, на сегодняшний вечер ты к себе майора Вазина не пригласил, — отпарировал Сергей.

— Между прочим, приглашал. И его и полковника Соловьева. Но нынешний праздник, как тебе, вероятно, известно, — особый. Его стараются обычно проводить среди однополчан.