Екатерина Соллъх - Тень Башни

– Прошлой ночью с крыши этого дома спустился человек, предположительно, по этой лестнице, вы слышали шаги, какой-то шум? – голос Харальда звучал надменно и холодно, женщина сжалась ещё больше. Ей не хотелось вмешиваться в чужие дела, но лгать было ещё страшнее.

– Господин офицер, генерал, обергруппенфюрер, прошу вас, – женщина путалась в званиях, нервно оглядывалась и дрожала. Харальд едва удержался, чтобы не ударить её. Так от неё будет ещё меньше толку, только визжать начнёт. Ему было просто противно, – я бедная, одинокая женщина, живу одна.

– Пока, – Харальд, наконец, поймал её взгляд.

– Что? – женщина заворожено уставилась в холодные, равнодушные глаза.

– Пока живёте, – Харальду надоело вести себя по протоколу допроса гражданских. У него нет времени выслушивать её жалобы, и нет причин её жалеть.

– Ааа, – женщина открыла рот, испуганно глядя на военного, – да, да, конечно, господин офицер, прошу вас. Ночью. Я не спала, кто-то спускался. Там не живёт никто, но это же не моё дело. Ведь я и не должна была. Правда, господин офицер?

Женщина невольно подалась вперёд, просительно заглянула в глаза, улыбнулась по привычке. В молодости, наверно, было привлекательной.

– Когда именно, – Харальд чувствовал к ней лишь брезгливое отвращение, – мне нужно точное время.

– Господин… – женщина сжалась, обхватила себя руками за плечи, уставилась себе под ноги, – было часа четыре, может, чуть больше, я точно не знаю. Помню, звонил заводской колокол, четыре раза, конец второй ночной смены, я даже задремать не успела, как услышала шаги. Это был мужчина, один раз споткнулся, на пролёт выше, потом слышала машину. Рухлядь, а не машина.

Ценные сведения, он не ошибся в ней. Такие всегда всё помнят. Сплетницы. Харальд достал из внутреннего кармана бумажник. Она заслужила и должна молчать. Проще убить, но она может ещё быть полезной. Глаза женщины расширились от удивления, когда она увидела банкноту. Сейчас бумажные деньги использовались редко, но в таких районах ещё были в ходу, хотя обычно не такие крупные.

– О, господин, я вам так…

– Меня здесь не было, но, если приду когда-нибудь, ты мне расскажешь всё, что спрошу.

– Да, конечно, я не видела вас, никогда в жизни, клянусь, я не… – Харальд не стал дослушивать её лепет. Она будет ждать, возможно, всю оставшуюся жизнь. Информаторы лишними не бывают.

Харальд вышел на улицу. Шёл снег с дождём. Тяжёлые серые хлопья падали на мокрый асфальт и сразу таяли. Значит, машина старая, неприметная. Террористы. Те, что связаны с армией. Идти к Готфриду нельзя, искать информацию об оружии придётся другими способами. Отто всё ещё сидел на корточках рядом с телом. Цветочный запах, приторный, липкий, назойливый. Сейчас он больше походил на запах гнили. Индиго. Сейчас, мёртвая, изломанная, холодная, она больше всего походила на человека, ребёнка. Глаза, полные непонимания, даже обиды. Она не умела бояться смерти, но научила этому остальных. Атарэль. Не личность – символ и инструмент. Почти жаль.

– Ну что тут, Отто? – Харальд подошёл к другу. Заметил, как тот незаметно вытер скальпель носовым платком. Никаких образцов? Как же. У Харальда были свои связи, у Отто свои. Нелегальные, неподотчётные лаборатории, не уничтоженные только потому, что согласились сотрудничать.

– Почти ничего нового. Она видела стрелявшего, но не убийцу. Кровь, скорее всего, вытекла сама, значит, в яде был разжижающий компонент, который не давал ей свернуться.

– Яд, ты уверен?

– Нет, конечно, нет. Как я могу знать, без анализа? Мы знаем, что выстрел её не убил, что из неё вытекла почти всё кровь, а такое может быть в одном из трёх случаев: её выпили, было множество ранений, а этого точно нет, она не сворачивалась. Возможных вариантов два, но на первый уйдёт больше времени.

– Второй можно проверить, – Харальд опустился на колени рядом с телом, достал платок и с нажимом провёл по шершавому асфальту, – если кровь вытекала, то на это ушло достаточно много времени. Дождь смыл её, но покрытие здесь давно не меняли, а, значит, в нём много трещин и неровностей, могло что-то остаться. Если кровь выпили, то мой платок будет относительно чистым.

Харальд развернул ладонь. Грязь, вода, что-то красное. Всё ещё не свернулась?

– Надо проверить, – Харальд протянул платок Отто, – вот ещё, упакуй и это.

Харальд положил грязную мятую банку из-под консервов в пластиковый пакет. Это вполне разрешённая улика. И самая бесполезная.

– Нам больше нечего здесь искать, пора возвращаться. Надо решить, что делать дальше, – Отто чихнул, – и принять горячую ванну, пока не поздно.