Сергей Распопов - Ещё не вечер. Рассказы. Новеллы. Повести

– Дин-дон, – послышался мелодичный звонок в дверь.

– Пойду открою, – сказал Сергей, ища глазами домашние тапки. – Кто там? Ах, это Вы, Игнат Матвеевич! Сейчас открою.

За дверью показался редактор Левицкий. За ним следом в квартиру бесцеремонно втиснулись оперативники. Потом вошел следователь.

– Киреев Сергей? – пристально глядя на писателя спросил следователь.

– Он самый, – растерянно промямлил хозяин квартиры. – Не понимаю в чем дело?

– Квартира на Садовой 17? – громко и пытливо произнес Степан Михайлович. – Пенсионер Зеленов, общак… – использовал следователь один из психологических приемов, пытаясь вызвать замешательство у подозреваемого, чтобы тот выдал себя своим нервным поведением.

– Я, я,…Вы не по адресу, – заикаясь и трясясь всем телом, – выдавил из себя испуганный Киреев, заметив в руках следователя удостоверение сотрудника прокуратуры.

– Сейчас разберемся, – тоном не допускающим возражений произнес следователь.

– В квартире есть еще кто-то, – настороженно предупредил оперативник Степанов, передернув затвор «Макарова».

В этот миг на ходу застегивая желтый махровый халат к неожиданным гостям вышла возмущенная Лариса.

– Сережа, кто это такие? Что им нужно? – гордо встряхивая белокурыми волосами, надменно произнесла она.

– Лорочка, дочка, как ты тут оказалась в этой квартире и с этим типом? – схватившись за сердце и побледнев, в растерянности произнес Игнат Матвеевич. – Мне мама на днях позвонила, что ты уехала на сессию сдавать экзамены…

– Папа, я уже не маленькая девочка и имею право на личную жизнь.

– Я твой родной отец и мне решать где и с кем ты проводишь свободное время!

– Но, папа…

– И слышать не хочу… Ну почему, ну почему, скажи пожалуйста, ты связалась с этим человеком? Ты знаешь, что он подозревается в убийстве? Нет, ни я, ни твоя мать, мы этого не перенесем! Как ты могла так низко опуститься?

Следователь Воронцов, молча наблюдая эту сцену, не прекращал усиленно размыш лять. «А дочка у Левицкого не такая уж красавица, – про себя отметил Степан Михайлович. – Лицо в прыщах, чрезмерно длинный нос, невыразительные глаза и непропорциональная фигура навряд ли вдохновят какого-либо Тициана. Наш Зеленов ею бы не увлекся. А на голове темнеется пробор. Нет, это не натуральная блондинка и не та которую мы ищем.»

– Послушайте, Игнат Матвеевич, – обратился следователь к редактору районной газеты. – Вы можете спокойно с дочкой идти домой, она здесь ни причем.

– Вы хотите сказать, что Лорочка не причастна к убийству?

– Вы совершенно правильно поняли мою мысль.

После ухода Левицких (отца и дочери) наступила неловкая пауза. Воронцов смело шагнул навстречу писателю.

– А в чем меня подозревают? – чуть не плача, спросил тот.

– Послушайте, Киреев, я хотел бы осмотреть ваш рабочий кабинет. Это возможно?

– Да, да, пожалуйста, нет проблем. – Вчерашний виновник торжества уныло побрел в свою творческую мастерскую.

– Вот это ваша печатная машинка?

– Да. Вы желаете ее осмотреть?

– А что это у Вас за такая записная книжка? – спросил следователь, увидев на столе раскрытую фирменную записную книжку с узорчатыми листками, такими же что и листок обнаруженный в квартире потерпевшего Зеленова. – Вот, смотрите, – достал Степан Михайлович из кармана листок с злосчатной уликой, – это письмецо отпечатано, наверняка, на вашей печатной машинке и на одном из этих ваших декоративных листков. Глядите, – Следователь перелистнул записную книжку на отдел «телефоны и адреса», – листочка с буквой «З» нет. Но этот листок у меня в руке. Точно также как и в вашей записной книжке он обрезан наискосок слева и на нем, я так думаю, отпечатано послание сделанное на вашей печатной машинке, экспертиза в ближайшее время все докажет. Я бы Вам не советовал скрывать то, что Вы знаете, это может облегчить вашу дальнейшую судьбу.

– Клянусь, я ничего не знаю и не понимаю в чем меня могут подозревать. О, боже всемилостивый! – запричитал писатель.

– Шлеп, шлеп, – отстучал на машинке букву «ы» следователь, вставив чистый лист. «Так и есть, малая буква с изъяном, палочка обломана как и в том письме, – торжествующе отметил про себя Степан Михайлович, – попался голубчик, теперь не отвертишься!»

– А кто это была? – на всякий случай поинтересовался следователь. Хотя он убедился, что это дочь редактора Левицкого.

– Это Лариса, моя невеста, я сегодня сделал ей предложение. Я был очень счастлив, все у меня шло отлично. И тут вдруг являетесь Вы… – безнадежно забормотал расстроенный писатель.