Харлан Кобен: Незнакомец

«Не надо было вам оставаться с ней…»

Он уловил вибрацию телефона в кармане и рассудил: наверное, эсэмэска от Коринн. Ей не терпится узнать, как прошел отбор в команду. Адам вынул телефон и посмотрел на экран. Да, сообщение от Коринн:

Как все прошло??

Он не ошибся.

Адам уставился на эту фразу так, будто в ней могло содержаться какое-то скрытое послание. Тут резкий стук костяшками пальцев по стеклу заставил его подскочить. Голова Гастона размером с тыкву заполнила окно со стороны пассажира. Натужно улыбаясь, Гастон жестом показывал: мол, опусти стекло. Адам вставил ключ в замок зажигания, нажал кнопку и проследил взглядом за тем, как прозрачный щит едет вниз.

– Эй, дружище, – начал толстяк, – ты на меня зла не держи. Просто мы разошлись во мнениях, верно?

– Так и есть.

Гастон просунул в окно руку. Адам пожал ее.

– Удачи в этом сезоне, – сказал Гастон.

– Ага. И удачи в поисках работы.

Гастон на миг замер. Их было двое: Гастон, заслонявший собой окно, и Адам, сидевший внутри, но не отводивший взгляда. Наконец толстяк вытащил ручищу и гордо удалился.

Шут гороховый.

Телефон снова зажужжал. И снова это оказалась Коринн:

Привет?!?

Адам так и видел, как она смотрит на экран и умирает от нетерпения в ожидании новостей. Игры с чужими чувствами были не в его стиле, и он не видел причины не ответить жене:

Райан в команде «А».

Реакция последовала незамедлительно:

Йа-а-у!!! Позвоню через полчаса.

Адам убрал телефон, завел мотор и отправился домой. Ехать было всего 2,6 мили. Коринн, начав заниматься бегом, замерила расстояние одометром в своей машине. Он проехал мимо нового совмещенного магазина «Данкин’c Донатс/Баскин-Роббинс» на Южной Кленовой улице и свернул налево на углу у заправки «Саноко». Когда Адам подъехал к дому, везде, как всегда, горел свет, несмотря на позднее время. В школах теперь только и говорят об экологии и возобновляемой энергии, но его мальчишки так и не научились гасить свет, выходя из комнаты.

У входа Адам услышал лай их бордер-колли Джерси. А когда отпер дверь, был встречен ею, как солдат, освободившийся из плена, и заметил, что собачья миска для воды пуста.

– Привет!

Нет ответа. Райан, наверное, уже спит. Томас либо доделывает уроки, либо сейчас заявит об этом. Его невозможно застать в разгар видеоигры или возни с ноутбуком – Адам почему-то всегда прерывал своего старшего, когда тот вот только сию минуту закончил домашнюю работу и сейчас приступает к игре или садится за компьютер. Адам наполнил миску водой.

– Привет.

Наверху лестницы появился Томас:

– Привет.

– Ты погулял с Джерси?

– Не успел.

На кодовом языке подростка: нет.

– Так иди гуляй.

– Только мне нужно доделать одно задание.

Закодированное подростковое «нет».

Адам уже готов был сказать «сейчас же» – обычные родительско-тинейджерские пляски, – но остановился и посмотрел на сына. К глазам подступали слезы, он их подавил. Томас был похож на него. Все так говорили: та же походка, тот же смех, и второй палец на ноге длиннее первого, большого.

Невозможно. Никак не возможно, чтобы он не был его, Адама, сыном. Хотя незнакомец и намекал, что…

И ты прислушиваешься к словам неизвестно кого?

Он подумал, сколько раз они с Коринн предупреждали детей о пресловутой опасности бесед с незнакомцами; говорили, что не следует быть слишком отзывчивыми к просьбам о помощи, что надо привлечь к себе внимание, если к тебе приближается какой-нибудь взрослый; учили кодовым словам, которые помогут в случае опасности. Томас сразу все понял. Райан был более доверчив. Коринн с подозрением относилась к разным типам, которые толкутся вокруг поля младшей лиги, ко всем этим прирожденным советчикам, готовым натаскивать мальчишек и давать уроки мастерства, когда их собственные дети не участвуют в соревнованиях или у них вообще нет детей.

Адам всегда смотрел на такие вещи снисходительнее, хотя, вероятно, все было сложнее. Возможно, когда дело касалось детей, он не доверял вообще никому, а не только откровенно подозрительным личностям.

Но разве так не проще?

Томас заметил что-то в лице отца, изобразил на своей физиономии ответную реакцию и в подростковой манере, топоча ногами и подскакивая, стал спускаться по лестнице, будто какая-то невидимая рука пихала его в спину, а ноги торопились поспеть за толчками.

– Мог бы и сам выгулять Джерси, – буркнул Томас, прогромыхал мимо отца и схватил поводок.