Владимир Жуков - Ошибка киллеров

– Если ты, мил-человек, насчет покупки мотоцикла по объявлению, так опоздал. Я его неделю назад по дешевке продала,– вздохнула женщина с заметным огорчением. – Я в железяках, технике не разбираюсь… Первому, кто подвернулся, без торга продала.

–Да, насчет мотоцикла, – решил не раскрываться Горелов, следом за женщиной войдя в веранду.

– Если бы ты раньше надумал… почитай два года мотоцикл простоял без дела, – сообщила она.– Только место в гараже занимал, а теперь я кур разведу, яйцо и курятина будут к столу. Младший сын Ромка уехал на заработки в Уренгой, а то гонял, как шальной, девки к нему липли. Он у меня видный парень. Письмо от него получила, мол, продай «Яву», а деньги на пропитание пусти, ведь те сбережения на «черный день», что на сберкнижке, инфляция сожрала. Осенью сын обещает возвратиться и тогда мне веселее будет, а то, даст Бог, жениться.

«У кого, что болит, тот о том и говорит», – подумал капитан, заметив, что тоска опечалила женское лицо и утешил:

– Не падайте духом, Екатерина Пантелеевна. Возвратится сын и будет вам помощь, а там и внуки пойдут…

– Спасибо на добром слове. Но откуда ты, мил-человек, мое имя-отчество знаешь?– поинтересовалась Петренко. – В объявлении я только фамилию указала?

– Милиция обязана все знать,– улыбнулся Виктор.

– Я что-то не так с продажей сделала?– всполошилась женщина. – И мотоцикл, и документ к нему отдала, все как полагается.

– Кому продали и за сколько?

– Покупателя я в глаза не видела. Деньги мне передал посредник, триста долларов. Я таких денег, отродясь никогда в руках не держала. Он же и мотоцикл забрал.

– Этого посредника знаете?

– Он на рынке разными железками торгует.

– Запчастями, – поправил Горелов, в душе радуясь, что посредника отыскать не составит большого труда, если он не вздумает исчезнуть.

– Зовут его Ванькой, – продолжила Петренко.– Высокий, худощавый, как жердь, а лицо конопатое, словно перепелиное яйцо.

– Спасибо, Екатерина Пантелеевна за ценную информацию и яркие приметы,– произнес капитан.– А куплю-продажу мотоцикла вам все-таки следовало осуществить через комиссионный отдел магазина «Спорттовары». Намного дороже бы продали свою «Яву», в накладе бы не остались, тогда бы не возникло проблем.

– Ты уж прости меня, – посетовала женщина,– Темная я в этих делах, а посоветоваться не с кем было.

– Ладно, не волнуйтесь, все обойдется, вы оказали помощь следствию,– улыбнулся капитан. – А мы добрые услуги не забываем.

– Следствию? А что случилось? – встревожено взглянула она голубыми глазами, посчитав, что за тайную продажу «Явы» ей ничего не грозит.– Не убийство ли в пансионате «Лазурь»? О нем в городе только и разговоров?

– Потом узнаете, следственная тайна,– привычно ответил Горелов, подметив, что быстрее «цыганской почты» распространился слух о преступлении. Он старательно записал в протокол показания Петренко и она, внимательно прочитав, расписалась на каждой странице. Попрощался с женщиной и вышел за калитку.

«День прожит не зря, – с удовлетворением подумал капитан.– Зарубин будет доволен, что так быстро вышли на след».

Окрыленный успехом, Виктор по радиостанции связался с дежурным по горотделу и, услышав отзыв, спросил:

– Зарубин на месте?

– Да, – донесли радиоволны.

– Есть приятные новости. Буду через двадцать минут, доложу подробности, предупредите майора.

– Предупрежу,– ответил дежурный офицер.

Солнце колесом закатилось на запад и повисло над горизонтом, окрасив перистые облака малиновым цветом.

3

—Выкладывай, что у тебя за новости,– велел Зарубин, едва Горелов переступил порог его кабинета.

– Скор ты, однако, Валерий, дай передохнуть, успокоить пульс,– произнес капитан, опускаясь на стул.

– А-а, стареешь, укатали Сивку крутые горки,– пошутил майор.

– Это вы, «белые воротнички», кабинетные работники штаны протираете,– не остался в долгу Виктор. – А наш брат, сыщик, как угорелый, носится, добывая исходные материалы для анализов, экспертиз и философских размышлений. Сидите, как тот Диоген, в бочке.

– Кто, на что учился, – поддержал его шутливый тон Зарубин. Он давно знал, что Виктор по натуре не склонен к сидящей работе, его стихия – уголовный розыск, где, как игрок азартен в поединке с преступником. Каждая одержанная победа доставляет ему моральное удовлетворение. Такое чувство присуще и следователю, работающему в одной связке с сыщиком и закрепляющему добытые им доказательства.