Нонна Беспалова - Под небом Италии

Возврата к идеалам социализма удалось избежать, но, как жить дальше, было непонятно. Пашина работа висела на волоске. Слишком много солидных, влиятельных людей и их детей остались без мест. Неожиданно пришло предложение от Сергея Васильевича Веденеева, друга Пашиного отца, с которым Сергей Васильевич много лет вместе проработал во Внешторге. На основе бывшего отделения Внешторга было создано новое предприятие. Сергей Васильевич хотел взять Павла к себе юридическим консультантом. Павел согласился, и жизнь Павла и Тани сказочно изменилась. Они перестали зависеть от Таниной зарплаты и из людей с ограниченными средствами в одночасье превратились в людей с большими возможностями. Таня какое-то время чувствовала себя Золушкой на балу, но быстро привыкла к тому, что машина, квартира и наряды не собираются исчезать и денег на всё хватает.

Новую кооперативную квартиру в Печатниках и Павлову двушку обменяли на четырехкомнатную на Таганке, в «генеральском доме», сделали ремонт. Таня побегала по мебельным комиссионкам, познакомилась с продавцами, заведующими и сумела обставить квартиру антикварной мебелью, не слишком древней, в основном конец девятнадцатого – начало двадцатого века. На стенах поселились пейзажи отца, её собственные этюды, картинки, даренные друзьями, две расписные доски от прялок, привезённые бывшим с Севера, несколько икон. Занавески для комнат Таня сшила сама из матрасной ткани и обычной бязи, а для кухни – из весёленького ситчика в мелкий цветочек, найденного у матери в закромах.

Павлу, москвичу бог знает в каком поколении, нравилось то, что она делает. У них получилось настоящее старомосковское жилище: солидное, уютное, с картинами и фотографиями на стенах. Благоустройство было почти завершено, когда Таня обнаружила, что беременна.

Таня и Павел возвращались к отелю другим путём, по совсем узким улочкам, и неожиданно попали на улицу Данте, к дому Данте, где висела табличка с именем и профилем поэта. Здесь разволновался Паша. Дом, в котором жил Данте пятьсот лет назад! Пятьсот лет назад он был известным признанным поэтом (не полководцем, поэтом!), и его ценили не за богатство или именитый род, а за его стихи. И этот дом стоит, потому что это каменная прочная постройка, и пять веков в нём живут люди поколение за поколением и только в двадцатом веке здесь создали музей. «Да-а. В эти моменты начинаешь понимать, что такое Европа и насколько он старый, этот Старый Свет», – с уважением протянул Паша. В отличие от Тани, Павел читал Данте. Таня знала только несколько расхожих четверостиший. «Это подделка», – отозвалась Таня.

– Что ты имеешь в виду?

– То и имею. Это ненастоящий дом Данте. Сам дом старый, и эта кладка, которую мы видим, она принадлежит тому времени, но Данте здесь не жил. Его дом был в другом месте. Он не сохранился. Здесь рядом церковь, где он встретил Беатриче, она подлинная.

– Бог с ней, с Беатриче, – проворчал разочарованный Павел. – Пойдём лучше в ресторан. Он тут поблизости.

Павел ещё раз взглянул на карту. Действительно, ресторан, который посоветовал им портье, находился недалеко. Павел вопросительно посмотрел на жену: «Пошли?»

Перед Таней на мгновение мелькнули двери в цветах того ресторана на маленькой площади. Она знала, что если она скажет: «Я хочу в тот, где двери в цветах», – Павел пойдёт, но будет сожалеть, что они были не в «одном из лучших ресторанов», и ответила ему утвердительно: «Пойдём!»

Павел старался ничем Таню не огорчать и радоваться беременности вместе с ней, но на самом деле ему нужна была Таня, только Таня и он не был уверен, нужен ли ему кто-то ещё. Беременность у Тани проходила тяжело, с тошнотой, головокружениями, обмороками. Павел собирался рожать вместе с женой, но всё пошло не так гладко, как рассчитывали, и его выгнали из родилки. Он бросался к каждой медсестре, выходившей оттуда. Наконец, немолодая акушерка вышла за дверь и сказала: «Поздравляю. Девочка. 49. Три двести. Закричала сразу…», но в этот момент выскочила молоденькая медсестра, что-то шепнула ей на ухо и та бросилась обратно в родилку. Павел похолодел. Через несколько минут вышел врач, тот, с которым Павел договаривался, увидел Павла: «Всё хорошо. Теперь уже всё в порядке. Родила сама. Девочка хорошая. Поздравляю. Вам лучше сегодня пойти домой. Ваша жена очень устала, ей нужно поспать. Завтра увидите обеих. Не переживайте. В следующий раз будет легче». «Следующего раза не будет», – твёрдо подумал измученный Павел, пожимая руку врачу.