Станислав Рем - Принимая во внимание

В зале прошёл ропот. Степан Степанович поднял руку:

– Разрешите зачитать Ноту руководства нашей партии и правительства, после чего мы с вами обязаны обсудить создавшееся положение.

В зале нависла напряжённая тишина.

«…Наглое вооружённое вторжение в пределы советской территории является организованной провокацией китайских властей и преследует цель обострения обстановки на советско-китайской границе.

Советское правительство заявляет решительный протест правительству Китайской Народной Республики по поводу опасных провокационных действий и требует немедленного расследования и самого сурового наказания лиц, ответственных за организацию указанной провокации. Оно настаивает на принятии безотлагательных мер, которые исключили бы всякое нарушение советско-китайской границы…»

В этот момент Проклов наклонился к Малышеву и прошептал тому на ухо:

– Непонятно, к кому обращается правительство. Сначала мы обвиняем Мао в том, что он организовал провокацию, и тут же требуем наказать виновных. Мы что, думаем, что он по поводу самого себя будет проводить расследование и самого себя накажет? Бред какой-то!

Проклова и Малышева на заседание обкома привёл полковник Иванов. А потому он, сидя за столом президиума и наблюдая за тем, как его подчинённые о чём-то перешёптываются, хмуро свёл на переносице брови. Майор ткнул Виктора локтём в бок, и тот притих.

«…Советское правительство оставляет за собой право принять решительные меры для пресечения провокаций и предупреждает правительство Китайской Народной Республики, что вся ответственность за возможные последствия авантюристической политики, направленной на обострение обстановки на границах между Китаем и Советским Союзом, лежит на правительстве Китайской Народной Республики.

Советское правительство в отношении с китайским народом руководствуется чувством дружбы, оно намерено и дальше проводить эту линию. Но безумные провокационные действия китайских властей будут встречать с нашей стороны отпор и решительно пресекаться…»

– Вот и вывернулись, – отреагировал Малышев, шёпотом передавая слова Проклову. – Дипломатия. Сначала обвинили, а после показали лазейку, через которую Мао может вылезти.

– Если захочет.

– То-то и оно.

Степан Степанович тем временем пролистал лежащие перед ним документы и достал ещё один лист:

– Также, товарищи, сегодня в центральной прессе будет опубликовано сообщение ТАСС, в котором говорится следующее: «2 марта в 4 часа 10 минут московского времени китайские власти организовали в районе пограничного пункта Нижне-Михайловка (остров Даманский) на реке Уссури вооружённую провокацию. Вооружённый китайский отряд перешёл советскую государственную границу и направился к острову Даманский. По советским пограничникам, охранявшим этот район, с китайской стороны был внезапно открыт огонь. Имеются убитые и раненые. Решительным действиям советских пограничников нарушители границы…»

В зале среди полной тишины неожиданно раздался тяжёлый стон.

– Катя! – донеслось с последних рядов. – Катенька!

– Воды!..

– Врача!..

– Что там такое? – Степан Степанович не мог понять, что происходит.

В зале наблюдалась суета. Люди вскакивали со своих мест, пытаясь разобраться, что творится в последних рядах.

– Да что случилось, в конце концов? – не сдержался Аврамеев. – Товарищи, сядьте на свои места! Кто-нибудь скажет, что происходит?

– Врача! – слышались крики. – Немедленно!..

Несколько человек, как вскоре смог рассмотреть первый секретарь, подняли на руки тело женщины и осторожно вынесли его из зала. В этот момент Аврамеева кто-то тронул за рукав. Он обернулся. Перед ним стоял военком Павлов.

– Извините, Степан Степанович. Это Катерина Пашкова. То есть Катерина Викторовна. Новобурейский горком партии. Сын у неё на той самой заставе служит. В Нижне-Михайловке.

– Вот те на… – Степан Степанович достал платок и вытер холодный пот со лба. – Выходит, впрямую нас коснулось. Что ж ты раньше молчал? Кабы я знал, то, может, какие иные слова нашёл!

Павлов оторопело смотрел на первого секретаря:

– Так, Степан Степанович, я понятия не имел, по какому поводу вы нас собираете.

– То есть? Тебе что, ничего не известно? – Аврамеев сделал шаг в сторону от микрофона, чтобы члены обкома не могли слышать их разговор.

– Никак нет!

– Вам что, вообще ничего не сообщили?

Павлов пожал плечами: