Картер Браун: Пуля дум-дум

Я догадался, что это и есть Линдстром; рядом с ним стоял Зигмунд Джоунз. В его глазах, защищенных линзами очков, угадывался легкий интерес к развивающимся событиям.

Бруно и Себастьян плотно прижались спинами к стене и оба выглядели так, словно вот-вот умрут от страха, прежде чем что-то худшее с ними произойдет.

Задняя дверь автоколымаги неожиданно распахнулась, и из нее вышел третий человек. Он схватил Попа за руку и с силой толкнул к нам.

- Становись к стене вместе с остальными, - отрывисто-грубо приказал Линдстром и внимательно наблюдал за ним, пока он не встал рядом с Бруно.

- Я знал, что ты не перестанешь совать свой нос не в свои дела, Уилер, - послышался знакомый пасторский голос.

Человеком, только что вылезшим из машины, оказался Священник Джоунз. К счастью или нет, но теперь я окончательно удостоверился, что похищение Священника было специально подстроено.

- Сколько там денег, отец? - напряженно спросил Зигмунд.

- Крысы над ними постарались, - злился Священник. - Нам повезет, если хотя бы сотня уцелела.

- Один из них наверняка убил Эдди Морана, - мрачно предположил Линдстром.

- Они украли у меня триста пятьдесят тысяч. - Священник чуть не задохнулся, осознавая гнусность, с его точки зрения, чудовищного преступления. - А потом они убивают моего старого друга, которого я послал только взглянуть, что да как.

- Вы сможете поплакаться позже. Священник, - оборвал его Линдстром. У нас есть сто тысяч - и проблема.

- Лейтенант, - тихо сказал Зигмунд.

- В чем проблема? - ощерился Священник. - Уилер - хороший коп, он все понял и пытался поймать их собственными силами. Они оказались в его руках действительно хороший коп! Но в то же самое время он сам влип в их западню, - и вот четыре трупа, которые никому ни о чем не расскажут. Нам - сотня тысяч, которую мы поделим между собой, - И никаких проблем!

- Хорошая мысль, отец! - восхитился Зигмунд.

- Как в старые добрые времена, - с усмешкой ответил Священник.

- Я вспомнил, - спокойно сказал Линдстром. - Я захватил с собой кое-что специально для вас, Священник. Зигмунд, принеси, пожалуйста.

С минуту Зигмунд отсутствовал, а потом его высокая, худощавая фигура появилась в дверях. Он нес грузный, объемистый сверток. Священник взял у сына сверток, торопливо разорвал обертку и засиял от удовольствия.

- Эдди Моран был вашим старым другом, - доброжелательно заметил Линдстром, - я подумал, что, может, вы захотите отвести душу сами.

- Ты абсолютно правильно подумал. - У Священника от волнения заплетался язык; он почти с нежностью похлопал рукой по металлическому стволу облегченного пулемета.

- Вы что, серьезно? - Я изумленно пялил на него глаза. - Ведь не можете вы без суда и следствия убить...

- Закрой рот, Уилер! - рявкнул Священник. - До тебя очередь еще не дошла, эти трое на особом счету.

Один из них застрелил Эдди Морана.

Вдруг Бруно оторвался от стены и бросился к ним.

- Стоять! - завопил Священник и взял оружие на изготовку.

- Не стреляйте! Не стреляйте! - кричал Бруно. - Выслушайте меня, мистер Джоунз, не убивайте меня - вам нужен только тот, кто застрелил вашего друга, ведь так?

- Может быть! - сказал Священник. - И кто же он?

Бруно судорожно ткнул рукой в Себастьяна.

- Это он, мистер Джоунз! Он убил вашего друга!

Пулемет неожиданно ожил, выплевывая убийственную очередь. В гаражной стене, будто по волшебству, появилась линия дыр, и град пуль ровно прошил грудь Себастьяна. В следующую долю секунды его тело яростно дернулось и рухнуло на цементный пол. Линия из отверстий шла дальше по стене, где неподвижно стоял успокоившийся было Поп Ливви. Словно в припадке, он резко затрясся и свалился замертво.

- Вы попали в него, мистер Джоунз! - восторженно заорал Бруно. - Это он... - Его исступленный крик сменился воплем ужаса, когда снова заработал пулемет.

Грохот выстрелов стих так же резко, как и начался, и Священник Джоунз отвернулся, не желая созерцать судорожно бьющиеся в агонии тела.

- С этими тремя молодчиками все ясно, - сказал он. - Теперь остается только Уилер.

- Сначала вы, Священник, - гаркнул Линдстром, нажимая на спусковой крючок.

Разумеется, представившегося мгновения было явно недостаточно, но это была единственная возможность, которой я мог попытаться воспользоваться. Пока Линдстром сосредоточил все свое внимание на расстреле Священника, я одним прыжком покрыл расстояние, разделявшее нас, сильно ударил его, и мы грузно упали.

Мы катались по полу, и в пылу борьбы я все же услышал короткое стакатто пулеметной очереди и слабый вскрик.