Картер Браун: Пуля дум-дум

- В горы и далеко за горы, - уточнила Селест спокойно.

- И они еще не возвратились?

- Я же тебе сказала. Я их не видела. - Она посмотрела на меня, и в ее глазах мелькнул холодок. - Кажется, ты сегодня нервничаешь.

- Я волнуюсь за Полника, - объяснил я.

- Оттого, что ты волнуешься за него, - нежно сказала она, - и я могу начать волноваться за тебя. Впрочем, сейчас мне не придется тревожиться по крайней мере до тех пор, пока мои кости не перестанут болеть.

Как раз в тот момент зашуршала штора и в комнату тяжело ввалился Полник, живой и невредимый, как сама жизнь, с широкой, жирной ухмылкой на лице, которое казалось омерзительнее обычного.

- Привет, лейтенант, - гаркнул он, тяжело топая к нам навстречу. - Как дела?

- Я как раз собирался задать тебе этот вопрос, - сказал я хмуро. - Как тебе удалось вырваться из рук своей возлюбленной?

- Ох, лейтенант, - загоготал он, - это было замечательно. Антония большой ребенок. Мы побродили по деревьям некоторое время...

Я поморщился.

- Под деревьями, сержант.

- Вы шутите, лейтенант? Антония - под деревьями?

- Ну ладно, ладно, - неохотно согласился я. - Может, ты и прав.

- Поначалу она действовала мне на нервы, - скромно признался он. - Я хочу сказать, девушка и все такое, а какая силища! Поверьте, несмотря на внешний облик, она всего лишь ребенок, лейтенант, маленький ребенок.

Крупное тело - да, но ее ум! - Он неловко потоптался на месте. - Ее ум просто не повзрослел, если вы понимаете, что я хочу сказать. Сначала она мне казалась какой-то жуткой людоедкой, но все, что ей нужно, - это человек, о котором можно похлопотать - будто поиграть в куклы. Удивительный большой ребенок, вот и все.

- Вы правы, сержант, - согласилась Селест с самым серьезным видом. - У Антонии ум ребенка, который заперт в теле великанши. В детском энтузиазме она порой забывает о своей силе, но у нее нет никаких плохих побуждений. Она на самом деле милая, добрая и невинная.

- Сейчас, когда вы прибыли сюда, лейтенант, - сказал Полник, - я, надеюсь, могу возвращаться в город, да?

- Шериф... - начал было я.

- У меня сегодня выдающийся вечер! - радостно сообщил он. - День рождения моей старушки, и я подготовил грандиозную вечеринку, о которой она ничего не знает! - Он сиял от восторга. - К нам сегодня сойдется весь квартал!

- Звучит грандиозно, - согласился я.

- Так, значит, вы не против, лейтенант?

- Разумеется, - усмехнулся я. - Передай мои поздравления своей старушке!

Я смотрел ему вслед, пока его широкая спина не скрылась в коридоре за шуршащей занавеской. Потом, вздохнув, поднял свой бокал.

- Может, это я волнуюсь за тебя, - размышляла вслух Селест. - Похоже, ты очень расстроился из-за того, что сержант ушел!

- Может быть, и расстроился, - искренне ответил я. - Или скоро расстроюсь.

Глава 11

Теперь Антония предстала передо мной в новом свете. Я внимательно наблюдал за ней во время обеда и понял: все, что о ней рассказывала Селест, - абсолютная правда. В принципе она была ребенком, которого лишили свободы, заключив в тело, которое во много раз переросло ее замедленное детское развитие. И как только я это понял, я успокоился и перестал дергаться при виде женщины, которая могла показаться агрессивной.

Похоже, в доме ничего не изменилось с прошлой ночи.

Поп Ливви, как всегда, был очень любезен; Бруно Брек, как обычно, был очень любезен; и хотя Себастьян на этот раз все-таки уселся со всеми за обеденный стол, за все время он проронил не больше двух слов.

Поскольку я сдержал свое обещание и прислал Полника, Антония - если так можно сказать о великанше, - суетилась вокруг меня, подавая гигантские порции. Я невольно задумался над тем, что могло бы с ней случиться после смерти отца, если бы Поп Ливви не привез ее в свой дом и не окружил заботой. Отсюда возникло и другое предположение по-видимому, ему за хлопоты еще причитается - Антония вряд ли сумела бы расплатиться с ним. Выходит, кто-то другой оплачивает счет?

- Лейтенант? - Резкий, неприятный голос Бруно вывел меня из задумчивости. - Мы все сгораем от любопытства! Как движется расследование? Вы еще не поймали убийцу?

- Еще нет, - с сожалением подтвердил я. - Но сегодня произошли интересные события - Священника Джоунза похитили.

- Кто? - с тревогой в голосе спросил Себастьян.

- Два человека, личности которых пока не установлены, но у нас есть кое-какие догадки, что это за люди.

Я рассказал о Зигмунде и Линдстроме - о том, что Зигмунд все это время играл роль покорного сына, надеясь получить то, в чем крайне нуждался, а теперь, в случае необходимости, готов силой выбить информацию из отца.