Алекс Фрайт - Бумеранг

Из динамика картаво орал перепуганный неизвестный:

– Аста?! Чтоб ты сдохла тысячу раз, тупая крашеная сука! Что там происходит?!

Креспин отключил громкую связь. Повертел мобильный в руках, определяя его конструкцию. Сдвинул крышку аккумуляторного отсека. Вытащил батарею, карту памяти и сим-карту. Положил телефон на край стола дисплеем вниз, секунду подумал и переломил его надвое. Потом он осмотрелся, отыскал зажигалку, подобрал оружие и направился в другую комнатушку. Когда вернулся с обрывками электрического провода, Аста уже смогла преодолеть ползком полметра до двери на лестницу. Он схватил её за щиколотку над ремнями обуви и протянул волоком обратно. Каблук на второй ноге, попавший в трещину в полу, переломился. Отшвырнув обломок в сторону, Креспин пошарил взглядом по стенам. Удовлетворённо кивнув самому себе, он проверил пульс женщины и занялся приготовлениями к разговору, который пройдёт по его сценарию. Без суфлёра…

Аста пришла в себя достаточно быстро и сразу все осознала. Лёжа на полу многое не сделаешь – особенно, если не получается пошевелить даже кончиком языка и с трудом можешь дышать. Двери открыты, на окне нет решёток, этаж второй, а покинуть это здание невозможно. И дело не в том, что в трёх шагах вооружённый её же пистолетом профессионал, который за долю секунды одним неуловимым движением размазал о заплёванный линолеум всю её хвалёную подготовку. Голова была ясной, мозг функционировал как всегда чётко, а тело не желало отзываться на его приказы. Она понимала, что ей впрыснули какой-то странный яд и его обездвиживающее действие не будет длиться вечно. Он или прикончит её через некоторое время, или позволит пожить ещё достаточно. А там, как повезёт.

Вновь пошёл дождь. Сначала забарабанил по карнизу редкими каплями, а потом заскрёбся в стекло и слился в сплошной шум. В пробитую пулей дыру ворвался поток холодного и сырого воздуха. Креспин вдохнул полной грудью и скривился – вместо свежести в помещение хлынул запах помойки.

Он смотрел на отражение лежащей женщины, перечёркнутое острыми гранями трещин в стекле. Она смотрела в спину человека, который уже несколько минут задумчиво вглядывался в темноту сквозь мокрое стекло, засунув руки глубоко в карманы плаща и склонив голову набок. Тогда она непроизвольно моргнула в ответ этому отражению, но хоть и сохранила остатки самообладания, тут же побледнела. Больше всего ей сейчас хотелось оказаться за несколько кварталов от этой спины и никогда в жизни не видеть, как струйки воды жутко искажают десяток отражений мрачного лица. Глаза наполнились слезами отчаяния, и она отвела взгляд, рассматривая полоску тусклого света из-под приоткрытой двери.

– У тебя противоядия нет?

Мужчина у окна не обернулся, но в его вопросе прозвучал неподдельный интерес. Он подождал несколько секунд и добавил:

– Да – глаза закрыты. Нет – наоборот. Все понятно?

Она медленно прикрыла и подняла веки. Ярости в её зрачках хватило бы обратить в пепел троих таких, как он, на месте.

– Вот и договорились.

Креспин подошёл ближе, просунул носок ботинка ей подмышку. Затем одним толчком ноги перевернул неподвижное тело на другой бок.

– Выбор у тебя, конечно, не столь велик, – резко сказал он, – но он есть.

Она увидела грязный пластиковый мешок, канистру с бензином и кусок провода, который тянулся куда-то над головой. А он поднёс к её лицу мобильный телефон и постучал по дисплею пальцем.

– Мне нужен пароль от карты памяти и имя человека, который говорил со мной. Ещё я хочу знать, каким образом вышли на меня? Кто открыл рот и почему? Я буду показывать, а ты закрывать глаза, когда буква будет верной. Договорились?

Веки дрогнули, но не опустились. Креспин с силой дунул ей в нос – ресницы испуганно сомкнулись.

– Значит, все-таки не договорились, – он протяжно вздохнул. – Думаю, ты отлично подготовлена встретиться со сканерами и детекторами лжи. Но уверен, что тебе хорошо известно и другое – любая зашифрованная штука хранит данные крепче, чем язык владельца.

Он повертел у неё перед глазами картой памяти из телефона.

– Человек – существо уязвимое. И сейчас ты убедишься в этом сама. Убедишься, что получить сведения от тебя гораздо легче, чем из куска этого пластика на кремниевой основе. Мне многое довелось повидать. Так что в этих делах я кое-что понимаю.

Глаза Асты по-прежнему оставались открытыми. Он ясно различал в них и животный страх, и бесконечное одиночество попавшего в капкан зверя. Но было в зрачках этой миниатюрной женщины – конечно, миниатюрной в сравнении с ним, – и ещё что-то. Настолько непоколебимое и полное непримиримого упорства, что они казались вовсе не зрачками, а двумя ожившими сгустками ненависти, дрожащими от желания добраться до него.