Валерий Михайлов - О том, кто хочет тебя убить

– Смотри! Смотри внимательно! – закричала Вера.

Вдоль дороги стояли виселицы. Через каждые три метра. До самого горизонта. Возле каждой из них стоял похожий на рекламный щит. Несмотря на огромную скорость, Егор умудрялся читать надписи на щитах. Негры, индейцы, евреи, пидоры, идущие не в ногу, просто не соответствующие идеалу… Их было несколько тысяч. Свежих, вздувшихся, объеденных птицами… Некоторые веревки оборвались, и на эшафотах лежали человеческие кости. Многие перед смертью прошли через пытки…

– Убийство подобно наркотику, – сказала Вера, когда они покинули территорию Линчевателя, – поэтому очень часто право убивать даруется как привилегия. Вступай в ряды и громи недостойных! В большинстве случаев возможность безнаказанно громить недостойных является главной причиной для вступления в ряды…

Егор слушал с большим трудом. Его глаза закрывались. Казалось, он не спал несколько суток.

– Только не вздумай спать, – предупредила его Вера, – уснешь – тебе конец.

В погруженном во тьму городе царил бардак. Именно бардак, а ни какой не хаос. Тупой примитивный бардак, превращающий бывших вполне приличными сограждан в толпу выгнанных из дурдома за плохое поведение психов. Шайки обезьянообразных венцов природы, совершенно обезумев, носились по городу, грабя оставшиеся без сигнализации магазины. Кого-то били. Где-то били окна. Кто-то кричал о войне, кто-то провозглашал конец света и призывал всех покаяться в последние минуты. Картину Армагеддона дополняли истошно ревущие сирены. Казалось, страшный демон безнаказанности вошел в город. Но не тут то было. Навстречу ему уже спешил экзорцист. Уже неслись похожие на свирепых голодных хищников полицейские и пожарные машины, а поднятые в ружье спецназ и гвардия набрасывались на нарушителей общественного порядка, и, угостив их от всего сердца дубинками, закидывали в машины и увозили в участок. Когда же набивать нарушителями стало нечего, блюстители порядка принялись вершить суд на месте, круша правого и виноватого, а особо ярых отвозили за город, где избивали до полусмерти. Так при помощи дубин и слезоточивого газа в город победоносно возвращалась цивилизация.

Атака хаоса. В очередном послании Кассандры это называлось именно так. Правда, в послании не было ни даты, ни места проведения операции. «В ближайшие дни состоится атака хаоса. Готовьтесь к массовым беспорядкам и сбоям аппаратуры. Информация для Миронова: (номер телефона) и имя: Слониски.»

На Слониски у них не было ничего.

Миронов набрал номер.

– Да, – услышал он приятный женский голос.

– Алло, госпожа Слониски?

– Я слушаю.

– Вас беспокоят из полиции. Вы не могли бы ответить на пару вопросов.

– Что вас интересует?

– Боюсь, это не телефонный разговор.

– Надеюсь, вы не станете предлагать мне ехать к вам в участок?

– Ни в коем случае. Я прошу вашего разрешения приехать к вам со своим коллегой в удобное для вас время.

– Хорошо. Приезжайте вечером.

– Когда именно?

– Лучше всего часов в одиннадцать. Днем я не расположена к общению.

– Договорились.

– Вы не назвали своих имен.

– Извините. Инспектор Эсс и особый агент Миронов.

– Очень хорошо. Я передам охране, чтобы вас пропустили.

– Вы очень любезны.

– Было бы здорово, если бы вы прихватили с собой бутылку коньяка.

– Разумеется.

И как назло в этот же вечер…

Атака хаоса началась с безобидной на первый взгляд манифестации очередных недовольных чем-то уродов. Ближе к вечеру, когда на улице уже начало темнеть, одновременно отключился свет (вышел из строя компьютер), телефонная связь (вышел из строя компьютер), мобильная связь, радио и телевидение (вышли из строя компьютеры).

Народ словно взбесился. Люди вели себя так, словно у каждого из них в голове тоже вышел из строя компьютер.

«Хорошо, что Стела дежурит», – подумал Эсс, садясь в машину Миронова. На работе, по крайней мере, была охрана. А дома…

– Осторожней с ногами, – предупредил Миронов. – У тебя под сиденьем автомат.

Под сиденьем автомат, под рубашками бронежилеты. Пистолеты заряжены и сняты с предохранителей. Жаль, что машина – это просто машина, а не вертолет или, на худой конец, танк…

– Вот что получается, если скрестить потревоженный муравейник с кучей свежего чесночного дерьма! – зло сказал Миронов, и, врубив сирену, помчался на полной скорости, лихо маневрируя среди дорожных заторов. На дорогах можно было встретить все, что угодно и кого угодно. Толпы людей, перевернутые автомобили, всевозможный хлам. Посреди одного из перекрестков мирно стоял дорогой концертный рояль, на котором кто-то уже умудрился красочно и со всеми подробностями нарисовать мужской орган.