Инна Бачинская: Стеклянные куклы

– Философы, – глубокомысленно заметил Савелий после паузы.

– Философы, – согласился Федор.

Федор отворил калитку и вошел во двор. Навстречу ему бросился черный кудлатый песик, залился радостным лаем. Федор потрепал его по голове. Женщина, возившаяся на крыльце, подняла голову и взглянула вопросительно. Это была совсем молоденькая женщина, почти девочка. Лицо у нее было заплаканным, голову покрывала черная кружевная косынка.

– Извините, вы не подскажете… – Федор запнулся.

– Вы, наверное, к тете Славе? – сказала женщина. – Прочитали в газете? Вы опоздали, похороны были в десять утра. Было много людей… соседи, тетины ученики, все вспоминали про тетю, прощались с ней… много венков! Помянули и разошлись. Да вы проходите, посидите у нас. Болик, не приставай!

…Газету Федор не читал. О похоронах старой учительницы ему рассказали старики Самсоненко. Он навестил их накануне, попросил узнать, поработать разведчиками, как сказал Петр Артемович. Надо на Пятачок, сказал старик, там народ все местные новости знает, куда там радио.

– Пятачок? – удивился Федор.

– Наш базарчик, – пояснила Зоя Ильинична, – на площади. У нас в Посадовке многие держат коз, кур, поросят, ну и торгуют. Овощи тоже, со своего огорода. К нам даже из города едут, а чего – продукты свежие, чистые.

– Ты расскажи лучше про Славу Мироновну, – вспомнил Петр Артемович.

– Точно! – Зоя Ильинична всплеснула руками. – Учительница, всю жизнь в нашей школе проработала. Умерла от рака, завтра похороны. Мы с отцом идем. Все идут, ее у нас любили. А почти год назад привезла племянницу, не помню уже, откудова, дочку младшей сестры, Оля зовут. Сестра погибла, газовый баллон взорвался, и она осталась сиротой. Вот Слава ее к себе и забрала. Слава добрая была, царствие ей небесное. – Зоя Ильинична перекрестилась. – Славная девочка, я их в магазине недавно видела, только слабенькая, видать, после смерти матери еще не оправилась. Глазки опустила, застеснялась, за руку Славу держит, выпустить боится. А тут новое горе…

…Федор поднялся на крыльцо, вошел в дом за хозяйкой. Болик сунулся было следом, но женщина строго сказала:

– Нельзя!

В большой комнате был накрыт стол – полупустые блюда и салатницы, грязные тарелки, бокалы и стаканы; запах еды. Поминки. Печальный беспорядок, когда все уже разошлись. Гости разошлись, а родные остались, измученные, уставшие, отупевшие от горя…

– Все уже ушли, – повторила она. – Лена, соседка, торопилась, пообещала, что придет потом, поможет, а я сказала, не нужно, я сама. Она тоже тетина ученица, и ее дочка и сын. Тетя всех посадовских учила. Хорошо, что вы пришли. Знаете, мне сейчас нужно что-то делать, чтобы отвлечься…

Она вздохнула. Федору показалось, что она сейчас заплачет.

– Я помогу, – сказал он поспешно. – С детства люблю мыть посуду, хлебом не корми, дай что-нибудь вымыть!

Она улыбнулась:

– Правда? Если вы не спешите…

– Как вас зовут?

– Оля. Слава Мироновна моя тетя. – Помолчав, добавила: – У нее был рак.

– Я Федор. Федор Алексеев. Давайте я буду относить на кухню, а вы мойте. Так быстрее. Или наоборот.

– Неудобно, – смутилась она. – Вы лучше присядьте и расскажите… Вы когда у тети учились?

Оля была совсем молоденькой, лет двадцать, не старше, с миловидным бледным растерянным личиком и светлорусыми волосами. Федор только сейчас рассмотрел ее как следует. Девушка не смотрела Федору в глаза, и было видно, как ей не по себе.

– Олечка, я люблю убирать со стола, – сказал он. – Мы уберем, а потом вы угостите меня чаем и мы помянем Славу Мироновну, хорошо?

Она кивнула.

– Показывайте дорогу!

– Сюда! – Она пошла из комнаты.

Федор, захватив в каждую руку по блюду, последовал за ней.

– Где похоронили Славу Мироновну? – спросил он, передавая ей посуду.

– На нашем кладбище, как войти, направо по дорожке. Вся школа была, бывшие ученики. Ее все любили. Если хотите, я потом покажу.

– Обязательно. Вы сказали, вы ее племянница?

– Да, моя мама и тетя Слава сестры.

– Олечка, а ваша мама тоже живет в Посадовке?

– Мама умерла почти год назад, несчастный случай, взорвался газовый баллон. Мы жили в другом городе. Тетя Слава приехала и забрала меня, сказала, что тебе одной оставаться, поехали ко мне, приезжай и живи. Мы раздали все вещи… Я плохо помню, я заболела. Тетя жила одна, детей не было, муж умер, давно уже. Я и поехала.

Федор вернулся на кухню с новой порцией грязной посуды.