Эшли Дьюал - Ночные животные

Артур так и уставился ему вслед, а Костя отвернулся и продолжил доставать из пакетов мятые футболки и рубашки. Он запихивал майки на самую верхнюю полку, когда Артур развел руками и воскликнул:

– Ну и странный он!

Константин со вздохом обернулся. Отвечать не хотелось, но он почему-то сказал:

– Не странный.

– Смеешься? – Арт покачал головой. – Я никогда таких не видел. Забавный парень.

– Он болеет, наверное.

Константин закрыл дверцы шкафа и забросил пакеты под кровать. Присел на корточки и с трудом дотянулся до рюкзака, припрятанного за деревянным изголовьем кровати, пока Артур недоуменно смотрел на него, прищурив зеленые глаза.

– В смысле – «болеет»?

– В прямом смысле.

– Я бы не…

– Просто занимайся своими делами, ладно? – Ромал достал из рюкзака телефон и посмотрел на блондина, мечтая, чтобы тот прислушался к его просьбе. От болтовни этого златовласого неженки у него разболелась голова. – У Даниила синдром Аспергера, или я ошибаюсь – не знаю. Но лучше просто помалкивай, уяснил?

– Что за синдром Аспергера?

– Опасная такая штука, передается воздушно-капельным путем. Смотри не заразись.

Артур нахмурился, а Костя усмехнулся и выпрямился, спрятав телефон в задний карман джинсов. Кулаки Артура зачесались, но он стиснул зубы и глубоко втянул в легкие воздух.

– Верно, Арториус. – Константин ударил его по лопатке и, шаркая, побрел к выходу. – Помалкивай.

Он захлопнул дверь, а Арт сжал пальцами переносицу и сердито плюхнулся на свободную кровать, которая располагалась в самом паршивом месте: по центру комнаты.

Над кроватью Константина было окно, кровать Даниила упиралась в стену, койка Артура стояла между ними в самом проходе, ничем не прикрытая, и парень вдруг занялся самобичеванием. Возможно, нужно было приехать еще раньше.

Артур с неохотой выпрямился, достал ноутбук и оперся спиной об изголовье койки. Он открыл «Skype» и быстрым движением пригладил взъерошенные волосы. Матери бы не понравилось, как он выглядел. Возможно, стоило переодеться, прежде чем связываться с родителями, но шевелиться не хотелось, как и признавать свое поражение. К тому же матери не понравится все, что бы ни происходило сейчас в его жизни.

Арт с хрипотцой откашлялся, расправил плечи и в очередной раз поправил волосы.

– Прихорашиваешься?

Артур опустил руку, а темноволосая девушка на экране ноутбука рассмеялась и тут же закатила глаза:

– Ты ведь не для своих соседей стараешься?

– Алина, чепуху не неси.

– Как же быстро мне удалось задеть твои чувства! Слушай, опусти камеру чуть ниже, а то мама увидит ободранные обои, и ее хватит приступ.

Артур послушно скатился по изголовью и пробурчал:

– Где родители?

– Поднимаются. Мама весь день ждет твоего звонка. – Алина оперлась подбородком о руку и со скучающим видом поглядела на улицу. Из окна на ее лицо лилось яркое солнце, от чего выглядела она такой же бледной, как Носферату из фильма ужасов Мурнау [4]   Фридрих Вильгельм Мурнау – немецкий кинорежиссер. В 1921 году он снял классический немой фильм ужасов «Носферату. Симфония ужаса», который вышел на экраны в 1922 году. .– Я так и знала, что твой отъезд сведет ее с ума.

– Она привыкнет.

– Уехал ты, а расхлебывать мне.

– Я переехал в центр города, а не на другую планету.

– А теперь попробуй объяснить это маме.

Сестра Алина была младше Артура на год и три месяца. У нее были прекраснейшие, выразительные шоколадные глаза, из-за которых Арту приходилось драться со многими ее « нежелательными ухажерами », как называла их мама. Но об этих драках Алине никто не рассказывал. Несмотря на заметные различия в характерах, Арт и Алина всегда ладили друг с другом, а повзрослев, и вовсе стали лучшими друзьями. Семья Селиверстовых имела все, о чем мечтают обычные люди, и в результате в жизни Артура наблюдалось катастрофическое отсутствие тех, кто общался бы с ним ради него самого, а не ради выгоды.

Пока Артур Селиверстов притворялся тем, кем не является, а Даниил Волков едва слышно подсчитывал шаги, сделанные от одного конца коридора до другого, Константин Ромал вытряхивал мелочь из карманов, злясь на свой телефон, который разряжался со скоростью света в самый неподходящий момент. Парень забросил рубли и десятки в монетоприемник и уперся лбом в холодную металлическую коробку таксофона. Он зажмурился, прокручивая в голове список дел, как вдруг из трубки раздалось:

– Да.